Судьба Владимира Зеленского и «тихий раздел» Украины

Фото из открытых источников

Вопрос о военной победе над Россией, равно как и о возвращении утраченных территорий, ни на Украине, ни на трезвомыслящем Западе уже не стоит. А будущая политическая организация страны прямо увязана с тем, какую судьбу для Украины определят предстоящие переговоры США и России.

Приход к власти Дональда Трампа в корне меняет внутриполитические расклады для Украины. Страна уходит на периферию интересов Соединенных Штатов, и даже в повестке ожидаемых российско-американских переговоров Украина – важный, но далеко не единственный пункт, а лишь один из них наряду с ядерным разоружением, новой системой безопасности в Европе и т. д.

Судя по текущей риторике Москвы и Вашингтона, предметом переговоров по Украине является не остановка боевых действий и перемирие, а комплексная договоренность великих держав о разграничении сфер влияния. Задача администрации Трампа: выйти из Украины с сохранением лица – так, чтобы это не выглядело как бегство американских войск из Афганистана при Байдене. Заботу об Украине целиком и полностью вручат Европе, которая эту ношу без США просто не потянет и будет вынуждена договариваться с Москвой.

Такая договоренность априори включает вопрос о будущей организации политической жизни Украины, которая утратила субъектность и более не принадлежит сама себе. Данные обстоятельства создают серьезные проблемы для Владимира Зеленского – президента с истекшим сроком полномочий. Зеленский более не возлагает надежд на продажу Трампу идеи «мира через силу», а вместе с ней и себя в качестве ее проводника на земле.

Поездка Зеленского в Давос говорит о том, что он ставит на зеро, а именно – на антитрамповскую коалицию из ведущих стран ЕС и Великобритании. Слабая ставка играет ровно до тех пор, пока у власти остаются Макрон, Шольц и Стармер. Но всем трем, судя по всему, осталось недолго. Да и в большой зарубе транснациональных элит Зеленский рискует оказаться лишь в роли щепки, отлетающей в сторону при вырубке леса.

В свете этих изменений внутри Украины, где в последние три года политическая жизнь была остановлена усилиями СБУ и правых активистов, наметилась разморозка. Ожидание остановки войны и последующих за этим выборов заставило поднять головы как тех, кто называл себя оппозицией до 2022 года, так и бывших соратников Зеленского, не нашедших себе места у пустеющей кормушки.

Снижение международной поддержки Украины и падение рейтинга Зеленского ниже 50% (с пиковых 80% в начале СВО) внутри Украины запускают процессы смены власти, в которых спешат поучаствовать представители различных групп украинской элиты. Президента все жестче критикует бывший глава государства Петр Порошенко. Почти не стесняются в выражениях и бывшие соратники.

Например, экс-спикер украинского парламента и бывший руководитель партии «Слуга народа» Дмитрий Разумков, уже открыто обвиняющий Зеленского во вранье относительно реального положения дел с призывом мужчин 18-25 лет. Или выпавший из обоймы людей Банковой телевизионный «кашпировский» Алексей Арестович, который открыто поносит не только своего бывшего работодателя, но и «святой Майдан», который-де стал причиной всех бед Украины.

Появление в эфире бывшего нардепа Евгения Мураева вызвало очередной приступ репрессий на Банковой, которая решила арестовать или наложить санкции на группу депутатов, политологов и журналистов. Что одни восприняли как преследование и угрозу, а другие – как бесплатный пиар от слабеющей власти.

Потенциальным «черным лебедем» для Зеленского остается бывший главком Валерий Залужный, ныне украинский посол в Великобритании. В гипотетических президентских рейтингах Залужный легко бьет Зеленского. Но фигура Залужного в большей мере воспринимается через призму интересов Лондона, а не Вашингтона, что снижает шансы на его дальнейшее активное продвижение.

В этой ситуации Зеленский готовится пойти ва-банк. Красной чертой для него является объявление призыва для молодых людей 18-25 лет, которым не повезло выехать из страны. До сих пор Зеленский активно сопротивлялся этому решению, ссылаясь на недостаточную военную помощь Запада: мол, зачем призывать людей, которых нечем вооружать. Задачей Зеленского было втянуть в прямое противостояние с РФ европейские страны, а при лучшем исходе – США.

Но с приходом Трампа диспозиция изменилась. Перекрытие масштабных поставок вооружений, инерционный поток которых все еще вливается в Украину, грозит обрушением фронта. Существующих запасов вооружений хватит на несколько месяцев войны. Именно эти месяцы есть у Зеленского для того, чтоб придумать, как сохранить власть. И реформа призыва, которая позволит-таки добровольно-принудительно привлечь к боевым действиям парней моложе 25 лет, дает Зеленскому последний шанс.

Вливание десятков тысяч молодых людей в армию, по задумке Банковой, позволит остановить многомесячное продвижение вперед ВС РФ. Своими успехами Зеленский попробует показать, что «мир через силу» возможен, а российский напор захлебнулся. Обратной стороной таких решений будет угроза потенциального бунта: отправка на фронт молодежи студенческого возраста может стать последней каплей для населения Украины, озлобленного непрекращающимся отловом призывников на улицах.

Весь этот быстро закипающий украинский котел имеет важный внешний контур. Вопрос о военной победе над Россией, равно как и о возвращении утраченных территорий, ни на Украине, ни на трезвомыслящем Западе уже не стоит. А будущая политическая организация страны прямо увязана с тем, какую судьбу для Украины определят предстоящие переговоры США и России.

Для Трампа мирное урегулирование – это всегда разговор про деньги. На днях спецпосланник американского президента Кит Келлог заявил о возможных поставках вооружений Украине в счет арестованных золотовалютных резервов РФ. Иными словами, Трамп хочет, чтоб уже произошедшие и будущие поставки оружия оплачивались не «ценностями», а живыми деньгами, желательно чужими.  Проблема в том, что экспроприация российских ЗВР (большая часть которых, к слову, находится в ЕС) прямо противоречит предвыборным общениям Трампа по укреплению позиций доллара на мировой арене.

Так или иначе, в центре внимания – деньги и экономика. Сейчас доходная часть бюджета Украины наполовину формируется за счет дотаций западных государств. Кредиты постепенно вытеснили донорскую помощь, а механизмы возврата этих денег не ясны. Три важнейших столпа украинской экономики – металлургия, сельское хозяйство и химическая промышленность – находятся в глубочайшем упадке. А украинская энергетика выживает только за счет кажущейся бесконечной мощности украинских атомных электростанций, построенных в советское время.

Продолжают функционировать отдельные кластеры украинской экономики. Но в целом без внешней поддержки она не жизнеспособна. Отдельная проблема – рабочая сила. Согласно опросам, каждый пятый украинец хотел бы покинуть страну, как только будет снято военное положение и откроются границы. Завершение войны в отсутствии устойчивого мира чревато новой, вероятно, невиданной до сих пор волной эмиграции с Украины.

Судьба буферной зоны – части бывшей Украины, которая останется после завершения СВО – ключевая тема украинского переговорного трека. Ее восстановление и организация потока инвестиций возможна только при условии политического и военного нейтралитета Киева. То самое сохранение государственности, которое может быть выдано Украиной в качестве «победы».

Основная нагрузка по восстановлению ляжет на Россию и Евросоюз. Новой нормальностью для буферной части Украины может стать упразднение дискриминационных законов в отношении русского языка и исторической памяти, устранение из законодательства понятия «страны-агрессора» и производных нормативных актов, мешающих инвестиционной деятельности. Это базовое условие участия России в восстановлении если не лояльной, то нейтральной территории.

Отдельный вопрос: что делать с теми украинскими гражданами, которые эту новую нормальность не примут. А таковых с учетом затяжного военного конфликта между странами будет немало. Точнее об этом говорят опросы Киевского международного института социологии, согласно которым общение с русскоязычными гражданами допускают 39%, а возможность проживать с ними в одной стране – 29%. Негативное отношение к русским и русскоязычным – иными словами, нетерпимость – испытывают 32% опрошенных. Число таковых с течением войны неуклонно падает. Тем не менее вопрос о том, что делать с этой третью или четвертью населения после завершения СВО, остается открытым.

В настоящий момент Москва исключает возможность вхождения иностранного контингента на украинские территории. О своих территориальных претензиях пока говорят лишь маргинальные политики в Польше, Болгарии и Румынии. Но в какой-то момент, учитывая резкое поправение Европы, маргиналы могут стать властью. И слова секретаря Совбеза Дмитрия Медведева о «тихом разделе» Украины станут не просто словами. Такой раздел может быть даже выгоден Москве: на территории Украины, которые попадут под протекторат Польши, Венгрии, Румынии или Болгарии, смогут уехать те самые люди, которые не смогут дышать с русскими одним воздухом.

Источник