Цена остановки СВО намного дороже, чем кажется

Фото из открытых источников

Противник в лице не только Украины, но и стран Запада, осознал, что он не сможет нанести нам военное поражение. Длительная борьба на истощение тоже дает свои плоды – ВСУ получают один прорыв фронта за другим. В этих условиях противник, вероятно, готов заключать мир – но не такой, который позволит России достигнуть целей спецоперации.

Украинские власти готовились к полномасштабному военному конфликту с Россией с 2014 года. Ничуть не менее важной, чем возведение укреплений, оказалась психологическая накачка населения. С началом СВО в 2022-м на контрасте двух обществ этот аспект подготовки противника чувствовался особенно хорошо.

Если в итоге не взять всю Украину под контроль в том или ином виде, эта накачка продолжится. Разрушения, потери людей и территорий – пропаганда противника спишет все это на наш злобный умысел, а не на собственную недальновидную политику. И украинское общество сделает в корне неверный вывод – как это было у немцев после Первой мировой войны. Когда легенда об ударе в спину, искренняя уверенность, что еще вот чуть-чуть, и победили бы, привела ко Второй мировой.

Таким образом, гипотетическое завершение СВО не через достижение всех поставленных целей, политической волей, поставит нас в ситуацию, когда конфликт неизбежно придется довоевывать. То есть, мир без «денацификации и демилитаризации» с работающими механизмами контроля за их исполнением окажется лишь передышкой на 5-10-15 лет.

Если передышка будет, то условия, при которых на нее согласятся все стороны, определят стартовые позиции для следующего раза. И состояние, в котором «подойдем к снаряду» не только мы, но и противник.

Будут ли от гипотетической передышки плюсы для нас? Да. Время для реформы армии, производства вооружений и военной техники, заполнения складов боеприпасами. Да и уставшие от ведения боевых действий военнослужащие смогут на какое-то время свободно вздохнуть. Мобилизованные вернутся домой. Но, зная о плюсах, надо понимать и минусы.

Усталость

Боевые действия изматывают всех, но «там, где толстый сохнет, худой сдохнет». Россия и Украина находятся в разных весовых категориях. И разница в размерах, населенности и уровне развития экономики влияет и на сопоставимость усталости войск.

Начнем с очевидного – в России живет больше людей. Это значит, что у Украины быстрее кончаются те или иные категории боеспособных мужчин – с тем или иным отношением к участию в вооруженном конфликте. Наша страна, к примеру, провела мобилизацию, когда надо было срочно переводить конфликт из маневренного в позиционный, создать сплошной фронт. После того как эту задачу удалось решить, Россия вела боевые действия лишь за счет привлечения добровольцев.

На Украине же таковые давно закончились – враг набирает пополнение, буквально вылавливая людей на улицах и запихивая их в микроавтобусы. Это признавал даже главком ВСУ Сырский – в начале августа он заявил, что у Киева большие проблемы с мобилизацией, в то время как русские, по его словам, стабильно увеличивают группировку на 9000 человек в месяц.

«Они там руками быстрее копают, чем мы экскаваторами», – раздраженно пишет один из украинских блогеров, комментируя действия штурмовиков группировки «Центр», устроивших глубокий прорыв.

Неудивительно, почему – средний человек, которого поймали на улице и запихнули в «бусик», будет максимально вял и инертен, даже если дать ему экскаватор. Больше людей – больше отдыха. Россия может позволить себе больше ротаций и отпусков для военнослужащих. В то же время самые боеспособные бригады ВСУ кидают с одного тяжелого участка на другой. Устают все. Тяжело всем. Но противник задалбывается сильнее.

Уставший и замотанный человек чаще ошибается. Он более склонен к самовольному оставлению части, саботажу приказов, истерикам и потере концентрации внимания на чем бы то ни было. Может сдаться или покончить с собой, решив, что терпеть больше невозможно или «ничего больше не имеет смысла».

Кроме этого, огневая мощь России существенно выше. Так оставалось даже на пике поставок Украине западной техники и вооружения. И уж тем более так есть сейчас. У России есть авиация с УМПК и НАРами, у нее больше ракет, больше артиллерии и снарядов. С нюансами относительно качества той части боеприпасов, что производится за рубежом, но – больше есть больше. Не меньше.

По беспилотникам – в зависимости от того, кого спрашивать. Солдаты, по которым они летят, склонны считать, что противник тут сильнее. Те, кто их, напротив, запускают – считают, что мы лучше. Особенности восприятия. По крайней мере, российские ударные беспилотники дальнего радиуса действия прорываются через ПВО лучше – об этом говорят виды на горящие военные объекты в Киеве. Больше огневых возможностей – больше потерь у врага. Меньше доступной пехоты у ВСУ, и – правильно, больше усталости.

Если остановить СВО, противник получит от передышки больше. Просто потому, что он больше физически вымотан. Ему она нужна сильнее. Да и если оставить Украину в покое лет на 5-10, то Европа успеет наладить производство вооружений. После чего ВСУ вновь получат танки, ракеты и снаряды, и все это железо придется перемалывать в боях заново. А когда баланс выгод клонится не в нашу пользу, это значит, что в будущем придется пролить больше крови.

Также враг сможет пополнить войска за счет нового поколения украинцев. Мозги которых, конечно, будут промыты пропагандой с самого детства. Мотивировать их будет несложно. Украина будет унижена, но не уничтожена, и при этом парадоксально ободрена – «раз она выстояла против большой России, значит, сможет устроить реванш». При этом у нас в случае гипотетической передышки все будет не так. И вот почему.

Воевать умением

Боевые действия – стресс, серьезный риск и невозможность нормально выспаться. Это трата здоровья и выматывание нервов. В ходе войны на истощение люди выгорают. Если она не завершилась разгромом противника и достижением заявленных целей, к этому еще добавится и разочарование.

Люди с богатым боевым опытом покинут армию. Пережив сильный стресс в зоне боевых действий и не будучи пропитанными националистической пропагандой, они уже не будут стремиться в строй столь же рьяно, как в первый раз. На их сбор понадобится потратить больше средств и усилий. И, когда день настанет, на львиную долю армия будет состоять из новых людей – которые еще не успели поучаствовать в боевых действиях.

А это значит, что приобретенный в ходе СВО боевой опыт будет утрачиваться – как его утрачивает любая в мире армия, не воевавшая какое-то время. Как это происходило, можно вспомнить по кампаниям в Чечне и Корее. Что наши, что американские Вооруженные силы вступили в те конфликты, мягко говоря, неготовыми. В обоих случаях боевой опыт забывался за пять лет. И в обоих случаях его «вспоминание» стоило крови.

Судя по прорыву, который устроила группировка «Центр» прямо сейчас, мы все-таки нашли противоядие от широко разрекламированной Украиной «стены дронов». Остановиться на этом моменте, не отрефлексировать должным образом такой опыт, упростить и свести его к внешним полуритуальным проявлениям было бы не только обидно, но и неэффективно. А эффективность в условиях вооруженного конфликта – это всегда, в первую очередь, о человеческих жизнях.

Источник