Что заставило Зеленского все же забрать тела отправленных на смерть военных

Фото из открытых источников

После многодневной задержки Украина согласилась принять тела своих военных: Москва передала Киеву 1212 тел, а взамен получила 27. Этот обмен должен был состояться в конце прошлой недели, но Киев до последнего срывал его. Эксперты говорят, что Украина пытается скрывать свои потери и могла подготовить провокации. Почему обмен в итоге все-таки состоялся?

В среду Россия и Украина произвели первый обмен телами погибших солдат и офицеров в соответствии со стамбульскими договоренностями. Как сообщил глава российской делегации на переговорах Владимир Мединский, Москва передала украинской стороне 1212 тел, а взамен получила 27 тел погибших бойцов Вооруженных сил России.

«Теперь их можно будет предать земле по-христиански. Работа продолжится все эти дни», – написал Мединский. По его словам, в четверг Россия и Украина приступят к срочным «санитарным обменам», предусматривающим передачу тяжелораненых военнопленных с линии фронта.

В свою очередь, профильный штаб при ГУР МО Украины сообщил, что в числе возвращенных есть погибшие в ходе боевых действий в Курской, Харьковской, Запорожской и Херсонской областях, а также на территории ДНР и ЛНР. Далее тела погибших будут переданы МВД и Минздраву Украины для проведения судебно-медицинской экспертизы и установления личностей погибших.

Изначально первый обмен телами должен был произойти в прошлую субботу. В России мобильные рефрижераторы с телами прибыли для этого в Брянскую область. Однако украинская сторона не явилась к месту обмена, хотя дата была объявлена заранее. Об этом сообщал представитель российской переговорной группы генерал-лейтенант Александр Зорин. По его словам, Украина просто не вышла на контакт. Повторная попытка произвести обмен на следующий день тоже ни к чему не привела.

Всего в ходе обмена Россия планирует вернуть Украине более шести тысяч тел. Как говорил Мединский по итогам стамбульских переговоров, «мы в одностороннем порядке передаем украинской стороне шесть тысяч замороженных тел погибших украинских солдат и офицеров». По его словам, «мы всех, кого могли, идентифицировали, провели тесты ДНК, выяснили, кто они». «Я не знаю, есть ли какие-то в нашу сторону... если у них есть какие-то тела с их стороны, мы тоже примем», – говорил Мединский.

В свою очередь, глава украинской делегации и министр обороны страны Рустем Умеров тогда заявлял, что Украина якобы передаст в рамках репатриации тела шести тысяч российских военных, однако эта цифра вызвала большие сомнения. При этом в последний раз стороны обменивались телами погибших в середине мая. Тогда Киев получил тела 909 солдат, а Москва – 34.

Что касается нового обмена, то его украинская сторона около недели пыталась максимально политизировать. Сперва Владимир Зеленский заявлял о том, что ему известно лишь о 15% идентифицированных тел солдат ВСУ. Затем из его окружения звучали обвинения в адрес Москвы в «односторонних действиях» и необходимости уточнения списков погибших.

В свою очередь, пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков отмечал, что различные оправдания со стороны Украины трудно признать правдоподобными. Представитель Кремля подчеркивал, что подобные объяснения не выдерживают критики и не способствуют разрешению ситуации.

Когда стало известно о срыве Киевом договоренностей по обмену, губернатор Запорожской области Евгений Балицкий, который в прошлом дважды избирался депутатом Рады и хорошо известен на Украине, начал публиковать в своем Telegram-канале списки погибших. В первом списке оказалось 97 человек, во втором – 91, в третьем – 30 человек.

На его посты мгновенно отреагировали родственники украинских военных. По словам губернатора, в большинстве своем солдаты ВСУ – это «обычные парни, пенсионеры, селяне, которых отправили на войну умирать, а единственным спасением для них является сдача в плен, чтобы не пополнять списки "пропавших без вести"».

Как пишет по этому поводу в своем Telegram-канале украинский политик и блогер Анатолий Шарий, за последние три дня на правительственный портал обращений Украины поступили сотни заявлений от родственников и близких погибших военнослужащих ВСУ. «Но сверху поступил устный приказ: игнорировать такие обращения, тянуть время, ничего не подтверждать», – сообщил Шарий.

Кроме того, на украинском телевидении вышел сюжет, где показали женщину, которая ищет своего мужа, пропавшего в зоне боевых действий. Корреспондент RT Константин Придыбайло выяснил, что в действительности Александр Павлушко погиб и его тело находилось в первой партии, в мешке 1198 в морозильной камере в Брянской области.

По мнению официального представителя МИД России Марии Захаровой, главный вопрос заключается в том, почему Украина все эти дни отказывалась принять тела. «Кто-то считает, что платить не хотят родственникам. Я думаю, что все еще хуже – видимо, целый узел махинаций, коррупции, преступлений», – сказала Захарова газете ВЗГЛЯД. По ее словам, «вся планета ахнула, когда увидела фуры с телами воинов, которых киевский режим отправлял на убой, а потом не захотел забирать».

В экспертной среде считают, что Киев тянул с обменом до последнего, потому что не хотел показывать, насколько серьезны потери ВСУ. «У Украины гораздо меньше тел наших погибших бойцов, именно поэтому Зеленский и тянул с этой операцией. Для него было очевидным, что при обмене погибшими сразу будет понятно, у кого больше и меньше потерь», – считает политолог Владимир Корнилов.

По его мнению, Киев решил принять первую партию тел, понимая, что дальнейшее затягивание этого процесса «будет, мягко говоря, не очень хорошо воспринято украинской общественностью, потому что подобное отношение к своим военным демотивирует ныне воюющих на фронте, их родных и близких».

«Мнения родственников, которые начали узнавать в опубликованных списках своих родных, волнуют Зеленского в последнюю очередь. Но то, что происходящее деморализует воюющую армию, – это факт. И с этим Зеленскому, хочет он того или нет, приходится считаться», – пояснил Корнилов.

По его словам, за последние несколько дней Украина могла заготовить «какие-то провокации, и мы обязательно увидим их в ближайшее время». Схожей точки зрения придерживается и политолог Лариса Шеслер, ожидая провокаций со стороны тех, кто отвечает за судебно-медицинскую экспертизу на Украине.

По ее словам, Киев может заявить, что среди переданных тел оказались те, кто не имеет отношения к Вооруженным силам Украины (ВСУ). «Но выдавать тела украинских солдат за российских, как заикался об этом Зеленский, бессмысленно. В России существует банк данных ДНК военных, поэтому выдать тело украинца за россиянина не удастся», – поясняет Шеслер.

Она особо отметила, что в сообщениях о состоявшемся обмене украинские сайты не приводят данные о том, что в ответ Россия получила только 27 тел. «Такая огромная диспропорция сразу же раскрывает тотальную ложь украинской пропаганды насчет того, что Россия несет большие потери, чем Украина. Но Киев не мог не принять эти тела, потому что эта задержка вызвала огромный скандал», – говорит собеседница. По ее мнению, также Украина оказалась не готова принять первую партию тел в оговоренные сроки, потому что у страны не хватает соответствующей инфраструктуры и транспорта.

«Все эти пять дней украинские чиновники лихорадочно искали транспорт с охладительными установками, чтобы забрать тела. И теперь стоит вопрос, что будет со следующей партией? Я думаю, что они будут так же затягивать этот момент, потому что нет инфраструктуры для идентификации тел», – полагает спикер.

Шеслер добавила, что обнародование Балицким информации о погибших сыграло значительную роль в том, что в итоге Киев начал обмен погибшими, потому что в такой ситуации «украинским властям было невозможно скрывать информацию с личными данными погибших солдат ВСУ».

«Родственники пропавших без вести ищут хоть какие-то сведения о своих близких в любых источниках. Красный Крест сообщал, что на Украине 400 тыс. человек числятся пропавшими без вести. Все это дает представления о масштабе потерь. Всякий раз при обмене военнопленными толпы украинок с фотографиями своих близких обращаются к военнослужащим ВСУ с расспросами о том, знают ли те что-либо о конкретном человеке», – заключила Шеслер.

Источник