Москва показала Киеву небольшой краешек своей колоды козырей

Фото из открытых источников

Сказать, что назначение плебисцитов в республиках Донбасса, а следом в Херсонской и Запорожской областях произвело шоковый эффект, означало бы сильно смягчить описание ситуации. Значимость и внезапность этого шага наглядно продемонстрировала динамика торгов на российском фондовом рынке. Пока соцсети неделями захлебывались истерикой по поводу атак ВСУ в Харьковской области, инвесторы сохраняли нерушимое спокойствие, понимая, что реакция медиаполя сильно преувеличена. Но сразу после объявления о референдумах рынок рухнул, поскольку этот шаг кардинально изменяет стратегический расклад. В частности, переводя экономический разрыв с Западом из временного в долгосрочный режим.

Характерно, что на объявленную на следующий день частичную мобилизацию рынок, в отличие от сетевой общественности, отреагировал гораздо спокойнее, а во второй половине дня стал даже отыгрывать потери. Это не означает, что данная новость менее значима или более позитивна, но она, по сути, логично вытекает из решения о присоединении территорий.

Мобилизация в том виде, в котором её начинают проводить сейчас, шаг чисто технический. Во-первых, мобилизованным предполагается платить по тем же тарифам, что и кадровым контрактникам, во-вторых, их планируется привлечь в количестве, эквивалентном где-то 15% уже имеющейся численности армии и Росгвардии. Так что ни о каком резком и кардинальном увеличении армии речи нет – задействуется лишь 1,2% подготовленного запаса. Это явно не предполагает резкого наращивания масштабов боевых действий.

Да и на то, чтобы эти 300 тысяч человек призвать, переподготовить и превратить в слаженные части, уйдет не один месяц. И если прежде такая мера не предпринималась, то лишь потому, что не было уверенности, что оторванные от привычной работы люди успеют стать реальной силой до того, как боевые действия закончатся. Закончатся, конечно, не полной ликвидацией украинского государства, а миром на наших условиях. Поскольку ни 200 тысяч, ни даже 500 тысяч солдат для полного контроля над территорией, превышающей площадь Франции, и выхода к границам Польши, Венгрии и Молдавии было бы недостаточно.

Видимо, именно поэтому и откладывался на будущее вопрос о вхождении в состав России уже освобожденных областей. Кремль, согласно заветам китайской стратегии, готов был построить Зеленскому или тому, кто его сменит, «золотой мост» – дать возможность проиграть без потери лица. Вопрос о статусе территорий, уже контролируемых Россией, мог бы подсластить пилюлю. Они, например, могли бы формально вернуться в состав Украины, но, разумеется, совсем в другом статусе – более близком к тому, который подразумевали Минские соглашения для ДНР и ЛНР, с существенно большими правами и собственными силами самообороны. А сами республики могли быть признаны независимыми, но без вхождения в РФ.

Теперь же, на фоне недоговороспособности Киева и готовности Запада сжигать огромные по объему ресурсы в украинской топке, Москва закрывает для оппонентов эту возможность – территории, вошедшие в состав России, уже не могут быть предметом для торга. А это значит, спецоперация переходит в другой формат – борьба будет идти на истощение Украины. Это косвенно подтверждают и начатые российской стороной удары по украинской инфраструктуре. До этого ее разрушение считалось нецелесообразным, вероятно потому, что потенциально ухудшало послевоенную гуманитарную и экономическую ситуацию, в частности, снижая спрос на российские энергоресурсы будущей денацифицированной и демилитаризованной Украины. Да и на тех территориях, которые отошли бы к России или стали дружественными ей, восстанавливать разрушенное пришлось бы нам. Теперь эти риски отодвигаются в неопределенное будущее.

Не знаю, что стало основной причиной смены стратегии. То ли стремление сделать цену этого конфликта для Запада максимальной, как в смысле расходования вооружений и техники, так и с точки зрения ресурсного голодания, то ли понимание того, что сохранять Украину даже в качестве обезоруженного и нейтрализованного «буфера» недопустимо. Но дело точно не в том, что выделенных войск не хватает для победы. С задачей перемалывания украинских сил, даже по явно заниженным данным украинских потерь, озвученным Шойгу, российская группировка справляется. А для решительного перехода в массированное наступление мобилизуемых сейчас из резерва будет недостаточно – классическая военная наука требует для этого как минимум троекратного превосходства.

Мобилизация проводится для других целей. Те, кто любит шашки, знает, что проигрывает тот, у кого первым заканчиваются ходы, не ведущие к потере фигур и позиции. Сегодня, когда Украина четырьмя волнами мобилизации, опустошением арсеналов стран НАТО, наращиванием задолженности и достижением предела в применении неконвенционных методов ведения боевых действий почти полностью истощила свои возможные ходы, Москва показала краешек той колоды козырей, которые еще остаются у нее в рукаве – мобилизационным ресурсом, превышающим все мужское население Украины, тяжелыми бомбами, ударами по ключевым инфраструктурным объектам.

И это сейчас произведет на уже надеявшихся на благополучный исход в результате последних усилий украинцев куда больший эффект, чем могло бы произвести в марте. А главное, будет вполне оправдано и в глазах россиян, и в восприятии мирового сообщества. Как любил говорить мой папа: «Сопливых вовремя целуют».

Источник