Польскую промышленность губит нехватка электроэнергии

Цены на электроэнергию в Польше стали настолько высоки, что сделали прежде процветающий бизнес убыточным. Стране грозит деиндустриализация из-за нехватки газа и жестких экологических нормативов ЕС. Поляки критично ухудшили свое положение тогда, когда пошли на конфликт с Россией и спровоцировали энергетический кризис.

По итогам семи месяцев года средняя оптовая цена на электричество в Польше составила в среднем 90 евро за МВт/ч. Более высокие цены в ЕС наблюдались только в Ирландии (98,68 евро) и Италии (95-98 евро).

На противоположном полюсе ставки в Норвегии и Швеции – от 32 до 39 евро. Скандинавов выручает развитая гидроэнергетика (там много подходящих для нее водоемов) и наличие собственных АЭС. Относительно недорого и во Франции – ядерной державе, где в июле можно было купить один мегаватт-час в среднем за 47 евро.

Поляки тоже мечтают о собственной атомной энергетике, но в ближайшие годы ее у них не будет.

Дорог свет в конце туннеля

В июле оптовые цены на электроэнергию составили уже 109 евро за МВт/ч. Правда, это дешевле, чем в 2022 году, когда пришлось платить в среднем 166 евро, что вдвое больше, чем в 2021-м.

Но и такая стоимость является для польского бизнеса губительной. «Польша имеет один из самых высоких оптовых тарифов на электроэнергию в ЕС, что в основном связано с нашей зависимостью от угля», – отмечает эксперт по энергетике Роберт Томашевский.

Результатом является то, что все больше иностранных компаний закрывают производство в Польше и переезжают в места, где из-за цен на электроэнергию это производство будет рентабельнее.

Сведения о массовых увольнениях поляков с зарубежных предприятий появляются с весны 2024 года.

Данные польского Государственного агентства статистики свидетельствуют о суммарном увольнении более 16 тысяч сотрудников со 175 предприятий.

Так, в начале августа европейский логистический гигант PKP Cargo объявил о грядущем увольнении 4 тысяч сотрудников своего польского филиала. Между тем польское отделение компании является крупнейшим железнодорожным грузовым перевозчиком в стране и вторым по величине в ЕС.

Американский производитель одежды и обуви Levi Strauss предупредил о ликвидации своего завода в Плоцке, проработавшего более 30 лет, и увольнении 800 человек. Французская компания Michelin ликвидирует производство шин для грузовых автомобилей в Ольштыне. Швейцарский концерн ABB объявил о закрытии завода по производству двигателей низкого напряжения в Александруве-Лудзки и увольнении 400 рабочих. Этот же концерн сообщил об увольнении 600 рабочих с завода в Клодзко.

Нидерландская транснациональная корпорация по производству автомобилей Stellantis закрывает производство двигателей в Бельско-Бяла (500 уволенных). Шведский автогигант Volvo Buses закрывает производство во Вроцлаве (400 уволенных). Американская компания Lear Corporation, производящая автомобильные сиденья и автомобильные электрические системы, ликвидирует предприятие в Пикутково (960 уволенных).

Большинство указанных компаний переносят производство либо в другие страны Восточной Европы, либо в государства Северной Африки и Азии.

Они оправдываются, что вынуждены так поступить из-за прогнозируемого роста цен на электроэнергию, газ и тепло.

«Проблемы польской промышленности нарастают. Польские предприниматели конкурируют с иностранными компаниями, которые имеют доступ к гораздо более дешевой энергии», – пишет журналистка портала money.pl Агнешка Зелинска. Она поговорила с главой польской Палаты промышленной энергетики и потребителей энергии Хенриком Калишем, и тот пожаловался, что у страны «все меньше времени, чтобы изменить эту ситуацию».

В июле Форум потребителей электроэнергии и газа (FOEEiG), объединяющий крупнейших в Польше промышленных потребителей энергии, направил письмо премьер-министру Дональду Туску. В нем указаны риски, связанные с высокими ценами на электроэнергию. «Это письмо было своего рода выражением отчаяния. Мы хотели встревожить премьер-министра ситуацией в промышленности, которая становится все более серьезной и проецируется на экономику в целом, погружающуюся в рецессию», – подчеркивает Калиш.

Дальше будет хуже

Одна из бед польской энергетики в том, что она неэкологична. Например, в июне, чтобы произвести 1 МВт/ч, в Польше пришлось выбросить в атмосферу 810 кг углекислого газа. Между тем в период с 2026 по 2034 годы ЕС будет постепенно прекращать выдачу бесплатных разрешений на выбросы CO2. Заместитель министра климата Кшиштоф Болеста напоминает, что с отказом от бесплатных разрешений купить их польские промышленники тоже не смогут. Энергетический сектор понесет из-за этого большие убытки.

Недавно стало известно, что теплоэлектростанции госкомпании «Польская энергетическая группа» (PGE) планируют до 2030 года отказаться от использования угля. Об этом заявил ее глава Дариуаш Мажец, пояснив, что тепловую энергию для домашних хозяйств можно производить из современных электродных котлов, использующих энергию от ветряков и солнечных установок (знаменитый «зеленый переход», который ни в одной из стран ЕС пока по-настоящему не оправдался).

Однако по состоянию на 2022 год углем свои дома отапливали 46% поляков. И речь только о домохозяйствах. Отраслевые данные свидетельствуют, что с помощью угля в Польше создается 72% электричества. При этом год от года добыча сырья падает, поскольку инвестиций в эту «незеленую» отрасль не приходит и модернизации предприятий не предвидится.

Несколько лет назад на польском рынке действовало порядка 5000 складов, летом на них хранилось около 1,5 млн тонн угля. Сейчас складов всего 3000, а запасов угля на них – около 600 тыс. тонн. А альтернатив (если не считать таковой «зеленую» энергетику) углю пока нет.

Министр промышленности Польши Мажена Чарнецка заявила, что атомная электростанция может быть построена и введена в эксплуатацию не раньше 2040 года, то есть на шесть лет позже, чем предполагалось ранее.

Хенрик Калиш настаивает, что Польша просто не готова к навязываемому ей Брюсселем отказу от ископаемого топлива. «Никто не осознает масштабов этого процесса, который впереди. Во многих компаниях придется заново строить большинство технологических установок», – подчеркивает он.

В будущем у промышленных компаний останется лишь два выхода – ликвидировать деятельность или внедрить безуглеродные технологии. Однако в последнем случае возникает вопрос, кто за это заплатит. «В этом контексте почти половина наших средств из Национального плана реконструкции должна быть направлена на низкоуглеродную трансформацию», – отмечает Калиш.

Главный экономист Национальной торговой палаты Петр Сорочинский тоже не сомневается, что для польских компаний наступают тяжелые времена. «Скоро клиенты не будут покупать товары или услуги, не произведенные экологически чистым способом. Они выберут более дешевые товары или произведенные с большей долей чистой энергии. Эффект может заключаться в том, что у нас возникнут проблемы с продажей наших товаров – потому что мы не сможем доказать, что они были произведены без выбросов», – считает он, призывая не слишком рассчитывать на АЭС.

«Если наша промышленность начнет сворачиваться, то ни один атом нам больше не понадобится», – заключает экономист.

Ромек больше не весел

Там, где страдают крупные предприятия, неизбежно страдает и рядовой потребитель тепла, газа и электричества. В связи с этим журналист Томаш Матеусяк вспоминает сцену из культового фильма времен Польской Народной Республики «Мишка», в котором звучит песня о «веселом Ромеке». Герой песни счастлив тем, что у него имеется домик в пригороде, а там – вода, свет и газ.

«Сегодня у Ромека вряд ли бы нашлись причины для радости. Миллионы польских семей, дома которых подключены к газопроводу, уже получили «письма страха». Именно так, без преувеличения, можно назвать квитанции с новыми тарифами на газ, которые польская нефтегазовая компания PGNiG отправила своим клиентам. PGNiG – крупнейший в Польше продавец газа. Однако его конкуренты помельче не отстают от лидера отрасли и также обещают повышение цен», – пишет Матеусяк на страницах издания Onet.pl.

С 1 июля цены на газ в Польше выросли на 45–47% (в зависимости от тарифа). Одновременно повышаются сопутствующие сборы, то есть цены на распределение газа, амортизацию сети и т. д. В итоге сумма к оплате в квитанции в конце июля по сравнению с июнем увеличилась на 60%.

«Что же случилось? Почему цены на газ резко устремились ввысь? Дело в том, что 30 июня заканчивается период их «заморозки». Тарифы оставались неизменными в течение почти трех лет – так власти защищали поляков от последствий пандемии COVID-19 и конфликта на Украине. Однако правительство больше не намерено применять эти защитные меры. Теперь обсуждается введение «энергетических сертификатов», которые получат бедняки и семьи со средним достатком», – объясняет журналист.

Эти изменения не затронули предприятия, потому что для них тарифы и не замораживались.

Что привело, например, к тому, что многие польские рестораторы обанкротились, а выжившим пришлось резко повысить цены.

«На нас тогда вешали всех собак: говорили, что мы взвинтили цены и люди уже не могут позволить себе даже пиццу. Но это была отнюдь не наша вина. Для многих из нас цена газа оказалась слишком высокой. Так что теперь, когда обычные люди ощутят его подорожание на себе, они поймут, что к чему», – оправдывается Доминик, владелец итальянского ресторана в Опольском воеводстве. Очевидно, для недопущения энергетического кризиса Польше не стоило ввязываться в противостояние с Россией и эскалировать конфликт на Украине. Но, как гласит известная шутка, этот фарш назад не проворачивается.

Источник