Винтовки: Мосин против Маузера. Снайперская дуэль. Часть 2

Итак, поговорим, как и собирались, о снайперском оружии РККА и Вермахта. СССР опередил Германию в разработке такового на годы – первая отечественная «снайперка» на базе винтовки Мосина была принята на вооружение РККА уже в 1931 году. По некоторым другим данным уже в 1928 году первые «трехлинейки»,  оснащенные оптическим прицелом Д III («Динамо», третьего образца), честно говоря, представлявший из себя добротно скопированный немецкий «Zeiss», поступили в НКВД. 

Так или иначе, а  с 1932 года, в Советском Союзе было начато серийное производство сугубо снайперского оружия -  (Индекс ГАУ — 56-В-222А). От обычной «трехлинейки» снайперская Мосинка отличалась помимо наличия, собственно, оптического прицела, прежде всего, отсутствием штыка и загнутой рукоятью затвора. Улучшенные баллистические качества достигались за счет особо тщательной обработки канала ствола, совершенного минимума допусков при сборке винтовки и наличием у нее особо аккуратно выполненного ложа из орехового дерева. Неприятной для стрелков особенностью «снайперки» было то, что установленный оптический прицел не позволял снаряжать оружие обоймой – только вручную, по одному патрону.

Рассмотрим, хотя бы  вкратце, основные типы прицелов, использовавшиеся советскими снайперами. Первым в их «линейке» стал четырехкратных ПТ (прицел телескопического типа) образца 1930 года. Прицел был достаточно неплохим, но имел ряд недостатков, а потому   в 1931 году его сменил  ВП (винтовочный прицел). Он, впрочем, тоже был не идеальным, и советские конструкторы продолжили работу в этом направлении. 

 В 1936 году на смену  ВП приходит 4,2 кратный  ПЕ (прицел Емельянова). Помимо большей простоты и дешевизны в изготовлении он имел еще один несомненный «плюс» - крепился не непосредственно на ствольную коробку, а на специальные кронштейны сбоку от нее. 

Самым, пожалуй, массовым советским снайперским прицелом Великой Отечественной стал ПУ – (прицел укороченный). Разрабатывался он, собственно говоря, вовсе и не для «трехлинейки», а для автоматической СВТ, но и с винтовкой Мосина работал прекрасно.  Максимальная из возможных на то время технологичность, малозатратность и простота производства – что еще надо для военного времени? И пусть кратность он имел всего  3,5 но фрицам и этого хватало! У них, как вы убедитесь позднее, и такого не было!

Винтовки Мосина с различными оптическими прицелами выглядели так:

«Экспериментировало» руководство РККА не только с оптическими прицелами, но и с самим снайперским оружием. Всерьез решив перевооружить Красную Армию на автоматические винтовки, снайпинг начали «примерять» уже к ним. Оснастили ПЕ  какое-то количество АВС-36 (автоматическая винтовка Симонова). Испытали… Результат оказался для ведения снайперской стрельбы просто недопустимым. Тогда было принято решение о разработке новой снайперской винтовки на базе Токаревской СВТ-40. По скорострельности она опережала «трехлинейку в 2 – 4 раза! Да и всю армию планировали вооружать именно ею, «списав» Мосинскую винтовку  «в запас».

Война внесла в эти планы жесткие коррективы. Ладно бы только то, что по кучности боя СВТ значительно уступала «трехлинейке» - в особенности, на дистанциях свыше 200 м. СВТ оказалась слишком сложной и ненадежной для той войны. В суровых фронтовых условиях ее эксплуатация, обслуживание и ремонт стали слишком уж большой головной болью.   Спасать ситуацию пришлось старой доброй винтовке Мосина – благо еще до войны их было выпущено и отправлено в войска больше сотни тысяч штук! Производство же снайперской версии СВТ неуклонно угасало – в 1941 году из выпустили около 35 тысяч штук  в 1942 – уже чуть больше 12 тысяч, а к 1945 году производство было и вовсе прекращено. Зато снайперских винтовок Мосина  только в 1941-43 годах ушло на фронт с «Ижмаша» 330 тысяч единиц.

Фронтовые снайпера были от СВТ не в восторге и жаловались на нее постоянно. Но вот одна из легенд советского снайпинга -  знаменитая на весь мир Людмила Павличенко своих  309  фашистов под Севастополем (в том числе – 36 снайперов),  «израсходовала» как раз из СВТ. Тут уж кому что нравится…

А как обстояли дела у немцев? Хреново обстояли, честно говоря… Снайперская версия Kar.98k была разработана еще в 1939 году, но, можно сказать, осталась на бумаге. Да и, собственно говоря, это был все тот же штатный карабин (отобранный из серийной партии по лучшим баллистическим качествам), с установленным на него четырехкратным прицелом ZF 39 (Zielfemrohr 1939). Фактически, первые образцы такого оружия начали поступать в Вермахт с 1941 года – после начала «Восточной компании» и близкого знакомства фрицев с советскими снайперами.

Непонятно, какое вдруг «озарение» снизошло на «сумрачный тевтонский гений», но в июле 1941 года Вермахт начали перевооружать на карабины с прицелом ZF 41 (Zielfernrohr 41). Этот прицел длиной в 13 сантиметров давал всего-то 1.5 кратное увеличение! По своим характеристикам прицел был ближе к современным коллиматорным, чем к оптическим. Да и винтовки с ним сами немцы числили не снайперскими, а «повышенной точности стрельбы». Неудивительно, что согласно воспоминаниям самих же немцев-фронтовиков, подобное оружие они нередко… бросали на поле боя, «рассчитывая найти что-нибудь получше»!

«Что-то получше» появилось у фрицев аж только в 1943 году, а массово в войска поступать начало, практически, в 1944-м. Это был четырехкратный  ZF 4 (или ZF 43, ZFK 43 и ZFK 43/1) , являвшийся, фактически… копией советского прицела ПУ! Кстати, как было  и в истории с ПУ, предназначался он изначально для оснащения не Маузера, а самозарядной винтовки G43 (кстати, во многих моментах тоже  подозрительно напоминавшей нашу СВТ!). 

Командование Вермахта  мечтала о превращении в снайперскую каждой G43, но мечты мечтами и остались – из выпущенных до 1945 года винтовок, оптикой в реальности была оснащена чуть больше, чем каждая десятая. Кронштейн для оптики, правда, был на всех – но кому от этого было легче?! На 6% Маузеров, выпускавшихся с 1942 года, имелось приспособление для установки оптики. А в реальности? Из почти 165 тысяч полученных Вермахтом в 1944 году Kar.98k хоть какой-то снайперский прицел имели… 2%! Сравните с нашими цифрами - и сразу станет ясно, что  с насыщенностью действующей армии снайперским оружием у гитлеровцев дело обстояло, очень мягко говоря, скверно.

По самым оптимистическим оценкам  снайперскими прицелами за всю войну удалось оснастить  около 200 тысяч винтовок Kar.98k. Но если учесть, что , минимум,  половину в этой цифре составляют Маузеры с прицелом ZF 41, который снайперским, по сути, не был, получается и вовсе печально… 

Подвести черту под сравнением хочу парочкой общеизвестных, в общем-то, цитат:

«Оснащенные стандартной оптикой карабины типа 98 ни в коем случае не могли отвечать требованиям боя. По сравнению с советскими снайперскими винтовками… они существенно отличались в худшую сторону. Поэтому каждая захваченная в качестве трофея советская снайперская винтовка сразу же использовалась солдатами вермахта» - это из работы НЕМЕЦКИХ авторов - Р. Лидшуна и Г. Воллерта «Стрелковое оружие вчера».  Выглядело это так:

И еще…«Русские превосходили немцев в искусстве ведения ночного боя, боя в лесистой и болотистой местности и боя зимой, в подготовке снайперов, а также в оснащении пехоты автоматами и минометами» - это уже экс-подполковник Вермахта Эйке Миддельдорф, «Тактика в Русской кампании»

О том, насколько наши снайпера превосходили немецких, свидетельствуют и беспристрастные цифры. Десять лучших снайперов Красной Армии уничтожили (по стопроцентно подтвержденным данным!) 4200 фашистов. Первая снайперская «двадцатка» - 7200! У немцев ничего подобного и близко не было. 

Самым результативным снайпером среди наших врагов был никакой не немец, а вовсе даже финн – Симо Хяйхя. Ему приписывается уничтожение во время Советско-Финской войны 505 красноармейцев, при том, что стопроцентно подтверждено – немногим более 200. Само интересное, что стрелял-то прозванный «белой смертью» Хяйхя… из «трехлинейки» доработанной и переделанной на финский манер -  пусть «иностранное» название М/28 Pystykorva вас не обманывает! Никак не из «маузера»… 

Да и вообще, снайпером его называть проблематично – огонь он вел без оптического прицела. Просто такой вот стрелок-самородок, дождавшийся в конце концов пули в рожу от красноармейца. Выжил, правда, но «красавцем» стал знатным. В Великой Отечественной участия не принимал. 

А что же немцы?! Об их «успехах» в снайперском поединке с  советскими стрелками, а также еще о некоторых интереснейших и малоизвестных деталях такового я расскажу, в следующей статье.

Часть 1 материала читайте тут.

Продолжение следует