Америка идет по пути Карфагена

Фото из открытых источников

Основатели американского государства сделали многое, чтобы их страну считали новым Римом: отсюда вся символика в оформлении Вашингтона, Капитолийский холм, здание Конгресса с римскими колоннами, должности консулов и сенаторов. Америка пытается «вести за собой мир», как недавно заявил Байден. Но аналогия с Римом здесь вообще неуместна.

У нас часто можно услышать, что Америка господствует в мире подобно тому, как Рим господствовал на Средиземном море, что США – это новая Римская империя, и что разрушиться эта страна может только по внутренним причинам. Кое-кто может прибавить, что Pax Amеricana имеет огромное значение для мировой безопасности, и что радоваться кризисным явлениям в США глупо, поскольку эти явления приведут ко всеобщему хаосу, новым «темным векам» и так далее.

Основатели американского государства действительно сделали многое, чтобы их страну считали новой Римской республикой: отсюда вся символика в оформлении Вашингтона, Капитолийский холм, здание Конгресса с римскими колоннами, орел на Большой государственной печати, таблички с латинскими изречениями на памятниках, должности консулов и сенаторов и многое другое. Америка пытается править планетой и «вести за собой мир», как недавно заявил Байден. Но в целом аналогия с Римом здесь вообще неуместна.

Рим, когда-то вступивший в борьбу за Средиземноморье, был страной воинов и строителей. Это была цивилизация дисциплины, труда, мужества и воинской доблести. Римляне ставили общинность и верность своему городу выше сферы предпринимательства и торговли. Распространяясь на земли других народов, Рим строил дороги, мосты, акведуки, общественные здания, храмы и термы, заботился о мире, приносил закон и порядок, позволял заниматься созидательным трудом. Самые разные племена очень скоро начинали гордиться своей принадлежностью к Риму, а в более поздние времена римское наследство помогало им строить свои собственные государства. Величайший талант римлян состоял в том, что они умели привлекать другие народы, цивилизовывать их и ассимилировать. Рим имел консервативные, традиционалистские установки и верил в героическое служение. Его символом был Дом.

Америка – держава совершенного иного плана, ее могущество состоит в контроле над морями. Американцы верят в инновации и технологии, их религия – утилитаризм. В США утверждают превосходство финансово-материальных ценностей над идеальными и поклоняются индивидуализму.

В сущностном плане США и Римская империя различны. Объявив в XIX веке Западное полушарие «зоной своих исключительных интересов» (доктрина Монро), США не взяли на себя ответственность за мир в этой части планеты, не попытались построить одно процветающее государство для народов американской ойкумены. Напротив, они беззастенчиво эксплуатировали свой «задний двор», наносили удары по тем, кто пытался подняться, приводили к власти своих «сукиных сынов» и делали бедных еще беднее. Распространяя свое влияние за пределы Западного полушария, американцы придерживались той же стратегии. Ни одна страна, попавшая в зависимость от США, не была застрахована от кризисов, а при первой возможности на нее перекладывали военные, политические и экономические проблемы метрополии. Все это говорит о том, что современная Америка является наследницей не Рима, а финикийского Карт-Хадашта на Северном побережье Африки, города, который римляне называли Карфагеном.

Как и Карфаген, в прошлом колония Тира, Америка когда-то была колонией Великобритании; как и Карфаген, эта страна управляется богатыми; как и Карфаген, поклоняется духу коммерческой наглости; как и Карфаген, пытается контролировать моря и проливы; как и Карфаген, добивается мировой власти при помощи зависимых стран, колоний, опорных пунктов на побережьях и военных контингентов; как и Карфаген, любит, чтобы за ее интересы сражались другие. Да, чуть не забыл – как и Карфаген, Америка верит в силу и страх.

Археологи, проводившие раскопки на месте, где стоял Карфаген, обнаружили множество детских скелетов. Финикийцы не щадили даже отпрысков богатых и знатных родов – их передавали человеку с ножом, жрецу Молоха и Ваала. «Эти цивилизованные люди задабривали темные силы, бросая сотни детей в пылающую печь, – писал Честертон. – Чтобы это понять, попытайтесь себе представить, как манчестерские дельцы при бакенбардах и цилиндрах отправляются по воскресеньям полюбоваться поджариванием младенцев».

Сейчас нечто подобное, пожалуй, и представлять не нужно. Американские дельцы и олигархи, связанные с демократической партией, на глазах у всего мира любуются узаконенным ими чудовищным богохульством в отношении детства (пропаганда половых отклонений, передача детей на воспитание извращенцам, ювенальная юстиция, педофилия и садистские операции по смене пола). Как и в Карфагене, в США даже богатые не чувствуют себя в безопасности, поскольку человек с ножом имеет здесь больше прав, чем родители (пол сменили даже сыну Илона Маска).

Вместе с финикийскими дельцами на земли других народов приходили их страшные боги. Сейчас американские воротилы также пытаются распространить свои гнусные практики на весь мир и они полагают, что гендерный хаос поможет им справиться с человечеством, превращенным в один бесчеловечный улей. Фактически Америка вывела на новый уровень грезы империи карфагенян, и можно понять тех, кто ищет (и находит) на Американском континенте надписи финикийских мореплавателей, стараясь сделать связь между двумя цивилизациями совсем уж явной. Отвергая подобные исторические фантазии, будем все-таки помнить: крах морского Карфагена скажет нам о судьбе американской империи больше, нежели опыт бесконечно далекого от нее сухопутного Рима.

Итак, почему же пал Карфаген?

Хрестоматийный ответ на этот вопрос дал Честертон: финикийцы оказались слишком рациональными и практичными. Золотой город слишком полагался на силу своих капиталов и недооценил врага на другом берегу Средиземного моря. Да, Карфаген мог нанять против Рима любое количество наемников, и его слоны поначалу довольно легко давили римские когорты. Однако противостояние с Римом вскоре обнаружило и слабость финикийской империи. Чем больше увязали в этой борьбе поклонники Молоха и Ваала, тем чаще жившие под их гнетом народы роптали, уклонялись от уплаты дани и поднимали восстания. Когда на Карфаген напали недавние союзники, племена берберов, римляне (надо сказать, изрядно потрепанные Ганнибалом) этим воспользовались. И Карфаген, самый великий и самый богатый город Средиземноморья, пал. По выражению английского классика – «как никто еще не падал со времен сатаны».

По сходным причинам пал и второй Карфаген, английский. Великобритания надорвалась в той самой «большой игре», которая, по мысли ее вдохновителей, должна была привести Альбион к мировому господству. Пытаясь завладеть миром, Англия продолжала плести интриги и разжигать войны, но не торопилась улучшать жизнь тех, кого уже поглотила. И сколько бы британцы ни говорили, что они распространяют цивилизацию, сколько бы они ни распевали свои залихватские песни о «бремени белых», завоеванные ими народы видели, что все богатства стекаются в Лондон, а их самих обирают до нитки. Как только Великобритания ослабила хватку, жившие под ее игом племена восстали, и колониальная империя англичан посыпалась, как карточный домик.

Повторит ли Америка судьбу своих предшественников? Эта страна все еще выглядит самой богатой в мире, и деньги и политическое влияние все еще помогают ей находить армии наемников, готовых умирать за ее интересы. Но американский Карфаген совершает те же ошибки, которые уже привели к гибели империи финикийцев и англичан. Америка ведет непрерывную внешнюю экспансию, но не умеет и не пытается улучшить существование уже захваченных ею народов. Более того, ее собственная жизнь вызывает во всем мире ужас и отвращение. Америка, занесшая нож над детьми, заставляющая людей отрекаться от своей человечности, рождает у представителей самых разных цивилизаций гнев и желание идти до конца.

Сейчас мы вышли на очередной виток вечного противостояния. Третий Карфаген шлет на Третий Рим своих наемников, и новый Молох глядит с горы, и новый Ваал протягивает к народам раскаленные каменные руки.

Ставки высоки, как никогда.

Но Карфаген победить не может.

Особенность Молоха в том, что он всегда пожирает своих детей. Сейчас Америка все еще наживается на развязанных ею войнах, но при этом ее влияние в мире падает. Стать «снова великой» ей не удастся. Третий Карфаген падет, как пали его предшественники.

А в новом многополярном мире о гегемонии США будут вспоминать с содроганием, как сейчас с содроганием вспоминают о слонах Ганнибала и детских кладбищах Кар-Хадашта.

Источник