Россия показывает Финляндии новую политику исторической памяти

Финляндия возмущена решением российского суда о признании этой страны виновной в геноциде населения Карелии во время Великой Отечественной. «Если Финляндия занялась демонизацией России – пусть как можно большее число людей знает о ее преступлениях», – комментируют претензии Хельсинки российские политологи.

1 августа Верховный суд Карелии признал Финляндию виновной в геноциде местного населения во время Великой Отечественной войны. Согласно выводам суда, имело место «целенаправленное уничтожение немецко-фашистскими захватчиками и их пособниками мирного населения бывшей Карело-Финской ССР».

И пособники здесь не стояли в стороне. «Преступные действия финских оккупантов были направлены на уничтожение местных жителей как этнической, расовой и религиозной группы». Среди их методов были «концлагеря для содержания этнически русского населения, … содержавшиеся в них узники массово умирали от голода, каторжной работы и эпидемий», - говорится в решении суда.

Всего на территории Карелии (значительная часть которой почти три года находилась под оккупацией) финны создали около 100 концлагерей, из которых 14 предназначались для гражданского населения. К концу 1941 года в них содержалось более 20 тыс. человек, к апрелю 1942-го число узников выросло до 24 тысяч, а в последующее время колебалось в пределах 15-18 тысяч.

Их содержали в нечеловеческих условиях – в том числе морили голодом, в результате чего узники ели все биологическое, что находили на территории лагеря. Их (в том числе и детей) использовали для каторжных работ, по 16-18 часов в день. Ну и, наконец, просто клеймили, а также иными способами пытали – для получения садистского удовольствия.

В целом за время оккупации там погибло 18 тысяч военнопленных и восемь тысяч гражданских. Для сравнения: общее население на оккупированной финнами территории составляло 88 тысяч человек, из которых 50 тысяч не принадлежали к «правильным» (то есть близким к финнам) этническим группам.

Общий объем ущерба экономике Карелии от оккупации (а финны не только издевались над мирными жителями, но и разрушали местные предприятия, вывозя все ценное к себе на родину) составил порядка 20 триллионов рублей по нынешнему их курсу.

Сама Финляндия, конечно, эти обвинения не признает. Премьер-министр страны Петтери Орпо заявил, что обвинения не имеют под собой никаких оснований, и что все это – «пропагандистская игра», начатая для дискредитации образа Финляндии. Примерно в таком же духе рассуждают и финские СМИ: мол, Россия выкопала из учебников истории старые методички и сейчас пытается использовать их для «оправдания своей агрессии на Украине».

«Реакция стандартная – все это воспринимается Западом как залпы информационной войны, которые не имеют никакого отношения к исторической правде. К ней, с точки зрения Запада, могут иметь отношения только встречные исторические претензии к Российской Федерации. Такова логика информационной войны», – поясняет главный редактор порталов RuBaltic.Ru и «Евразия. Эксперт» Александр Носович.

Россия действительно долгое время не вспоминала о финских военных преступлениях – как, между прочим, и о японских (на Дальнем Востоке). Сейчас же ситуация изменилась – и все эти преступления не только публикуются, но и получают юридическую оценку. Судебные процессы о геноциде, аналогичные карельскому, прошли еще в 20 регионах Российской Федерации.

«Это судебное решение сбросило маски. Мы впервые открыто говорим о геноциде со стороны финских оккупационных властей, и это принципиально важно для понимания, в каком окружении живет наша страна», – подтверждает контекст решения историк Елена Малышева. 1-2 августа возглавляемый ею Национальный центр исторической памяти при президенте провел в Петрозаводске научно-практический форум, приуроченный к завершению серии судебных процессов по установлению в регионах Северо-Запада России фактов геноцида советского народа в годы Великой Отечественной войны.

Почему именно сегодня соответствующие судебные решения имеют особенное значение? «Сейчас это делается с тремя целями, – объясняет доцент РГГУ Вадим Трухачев. – Первая – упрочить связь между нынешней ситуацией и героическим временем ВОВ. Вторая – лишний раз напомнить о ВОВ населению. Свою историю надо знать. И если та же Финляндия занялась демонизацией России – пусть как можно большее число людей знает о ее преступлениях. Третья – это ответ на попытки стран Запада переписать историю Второй мировой не в пользу СССР».

И – при всем уважении к внутриполитической ситуации – последний пункт является самым важным. «Россия с девяностых годов упорно доказывала полякам, прибалтам и украинцам то, что историю нужно отдать историкам, а самим заниматься будущим – то есть выстраиванием добрососедских отношений и общей, неделимой архитектуры безопасности. И когда стало понятно, что страны Восточной Европы тут недоговороспособны, что для них проблемные исторические вопросы – это элементы войны памяти, то начался переход к той исторической политике, которую мы имеем сегодня. К коллективно-наступательной исторической политике», – говорит Александр Носович.

И эту новую для России политику исторической памяти потенциально можно проводить в отношении всех стран Западной Европы.

«Мы можем поднять другие вопросы. Например, по Швеции – до того момента, пока проигрыш Германии не стал очевиден, шведы очень много помогали своими ресурсами Третьему рейху», – полагает старший научный сотрудник ИМЭМО РАН Дмитрий Офицеров-Бельский. В том числе и в отношении номинальных союзников по антигитлеровской коалиции. «Во французском Сопротивлении погибло в два раза меньше людей, чем среди французов в немецкой армии. И режим Виши был абсолютно легитимен – в отличие от сидевшего в Лондоне Де Голля», – продолжает Дмитрий Офицеров-Бельский.

Собственно, Финляндия (как и Япония) оказалась в списке российских исторических целей, потому что после начала СВО она добровольно отказалась от политики нейтралитета и заняла враждебную России позицию. Эта политика включает в себя не только санкции, не только политическое и военное противостояние, но и пересмотр, искажение важных для России исторических истин. Истин, которые необходимо защищать.

«Даже спустя 80 лет финские оккупанты – преступники. Признание этого факта на высоком уровне значимое событие, причем не только для историков, – заявил историк Илья Герасев. – Оно касается и тех, чьи родственники с 1941 по 1944 год оказались за колючей проволокой, и тех, чьи близкие были убиты в лагерях, и в целом россиян. Это наша память, это делает нас теми, кто мы есть. Об этом нужно помнить и говорить, а еще ни в коем случае не забывать того, что творили финские войска».

Источник