НАТО возвращается к своим старым военным планам борьбы с Россией

Фото из открытых источников

В НАТО зазвучало забытое со времен холодной войны географическое название – Фульдский коридор. Именно ему, как заявляется, в противостоянии с Россией должно быть уделено особое внимание. О каком именно пространстве идет речь, почему в НАТО вспомнили о нем сейчас – и что подобные заявления означают на самом деле?

Бывший главнокомандующий силами НАТО в Европе генерал Филип Бридлав на полях форума «Безопасность Черного моря и Балкан 2024» в Румынии заявил, что в противостоянии с Россией альянс особое внимание уделит Фульдскому коридору. Это пространство, расположенное в самом географическом центре Германии на бывшей границе ГДР и ФРГ. Данная территория считается наиболее удобным маршрутом для выдвижения сухопутных сил в случае крупномасштабной войны с применением танков и тяжелого вооружения. Говоря языком воинских уставов и наставлений, это танкоопасная местность.

По первому впечатлению, данное высказывание выглядит нелепо, поскольку на данный момент никак не просматривается перспектива встречных танковых боев в самом сердце Германии – в земле Гессен и Тюрингии. Правда, генерал Бридлав, даже находясь при должности, отмечался удивительными высказываниями. А сейчас на позиции отставника его вообще ничто не сдерживает.

Фульдский коридор – это две низменности, ограниченные горными массивами Верхний Рён и Кнюлльгебирге. Грубо говоря, это просторная и чистая равнина, по которой в обе стороны могут перемещаться большие массы живой силы и техники, в том числе танков. На запад она упирается во Франкфурт-на-Майне, то есть в крупный промышленный район Германии. Кроме того, это финансовый центр ФРГ, там располагалась одна из крупнейших баз армии США.

Во времена холодной войны Фульдский коридор (сам термин запустило командование НАТО, в советской литературе бытовал термин «Айзенахский проход») рассматривался и НАТО, и Варшавским договором как самый перспективный участок европейского ТВД, зона прорыва. И в первую очередь для оперирования крупными бронетанковыми подразделениями, которые на тот момент были основной ударной силой всех армий мира.

На тот момент в НАТО обоснованно полагали, что силы стран Варшавского договора кратно превосходят их силы по танкам, и очень этого боялись. Кроме того, по всему коридору требовалось форсировать только одну преграду – собственно речку Фульде, которая летом переходима вброд. Для танков советской танковой школы это не препятствие.

Со стороны ГДР в начале коридора стояла 8-я гвардейская армия ВС СССР, считавшаяся самой боеспособной и элитной в СССР, «армия первой линии». Со стороны НАТО это была полоса ответственности V армейского корпуса армии США, а непосредственно прикрывал коридор 11-й бронекавалерийский полк.

Командование НАТО не было уверено, что им удастся сдержать советское наступление, потому в Фульдском коридоре впервые в мире были размещены ядерные мины и предполагалось использование кассетных боеприпасов.

Также именно там впервые стали размещать стационарные системы РЭБ, похожие на современные. Туда же отправляли офицеров-лингвистов, чтобы следить за советским радиоэфиром, а американским частям предписывалось постоянно находиться в визуальном контакте с советскими военными. В том числе и при отступлении.

Позднее стратегия обороны НАТО претерпела изменения. По новой схеме предполагалось заманить советский танковый кулак в мешок на ядерные мины, а затем нанести контрудар своим танковым кулаком, который до этого должен был стоять в резерве.

Но у НАТО тогда не было собственного танка, который мог бы конкурировать с советскими образцами того времени. И именно для цели обороны Фульдского коридора в ФРГ и началась тогда разработка нового тяжелого (основного) танка, который впоследствии получил название «Леопард». Параллельно свою бронемашину конструировали и французы, но они в структуре НАТО держались особняком, и потому их проект остался национальным, а главным танком европейского театра военных действий в НАТО стал именно «Леопард».

Очевидно, что ни сейчас, ни даже в какой-то перспективе нового сражения в ФРГ не планирует даже Филип Бридлав. Стоит предположить, что отставной генерал использовал словосочетание «Фульдский коридор» как аллегорию перехода воинских структур НАТО от эпизодического тактического планирования противостояния с Россией к стратегическому.

Косвенным подтверждением тому может быть комментарий самого Бридлава о том, что ранее НАТО занимался планированием боевых действий только против слабо вооруженных повстанцев и «малочисленных автономных отрядов противника» с использованием спецподразделений и высокотехнологичного вооружения. До начала СВО в НАТО доминировала концепция расстрелов слабого противника «томагавками». Эта эпоха неожиданно для НАТО закончилась, начались попытки осознать новую реальность.

Именно в рамках такого осознания НАТО пытается теперь реанимировать стратегические наработки, которые предусматривают участие в боевых действиях крупных воинских соединений и объединений. Вплоть до армий, сравнимых по численности личного состава и насыщенности крупной боевой техникой с армиями времен 1960 – 1990 годов. Иначе говоря, прямо сейчас НАТО делает выводы из СВО на стратегическом уровне. А для этого требуется соответствующее стратегическое планирование, которое действительно в НАТО перестало существовать с 1991 года.

Натовским генералам приходится возвращаться к режиму холодной войны, в том числе к отработке крупномасштабных операций с использованием обычных видов вооружений.

На картах штабное моделирование боев в Фульдском коридоре проводилось регулярно обеими сторонами противостояния времен холодной войны. Но сложно представить, как перенести эти модели в современность, учитывая то, насколько поменялся характер боевых действий в XXI веке и меняется прямо сейчас.

И военное, и политическое руководство НАТО мыслит, что оно победило в холодной войне – а значит, примененные тогда к противнику методы вполне способны сработать и сейчас. Тем более что ряд признаков действительно напоминают военное противостояние 50-летней давности: Россия в качестве противника, сохранение важной роли бронетехники, артиллерии и пехоты, Европа как перспективный театр военных действий.

Военные аналитики неоднократно заявляли, что текущий конфликт на Украине стал необычной смесью самых современных боевых технологий с традиционными подходами, напоминающими методы еще Первой мировой войны. Но само признание Бридлава показательно не только отсылками к прошлой войне, пусть и холодной. Оно является констатацией того факта, что к возможному крупному конфликту с Россией НАТО по крайней мере в данный момент не готово. Причем не готово на самом важном, военно-стратегическом уровне.

Нам же стоит не забывать, что Советский Союз был разрушен в результате вовсе не военного поражения, а по итогам собственного политического, идеологического и экономического банкротства. Если в НАТО думают, что военное стратегическое планирование образца холодной войны само по себе способно оказать на Россию разрушительное воздействие, тем хуже для НАТО.

Источник