Ужесточение антироссийской политики разнообразно раскалывает Америку

Фото из открытых источников

Глава МИД Сергей Лавров выразил недоумение тем, что президент США Дональд Трамп «опять ушел на позиции», которые давно отработаны, и требует заморозки конфликта, хотя прежде соглашался с позицией Москвы о выработке полноценного мирного договора. В чем причина перемен в политике Вашингтона? Почему там решили вернуться к практике давления на Россию?

«Поворот» Дональда Трампа в отношениях с Россией, выразившийся в переносе саммита в Будапеште и введении первого за год пакета санкций, сопровождался внутренними расколами и конфликтами – между «ястребами» и «голубями», дипломатами и спецслужбами, Белым домом и Конгрессом. При этом результаты разнонаправленные: промежуточный счет 2:1 в пользу оптимистов. Русофобы пока что проигрывают.

Самые влиятельные «ястребы» в окружении Трампа – глава Госдепартамента Марко Рубио и министр финансов Скотт Бессент, самые влиятельные «голуби» – вице-президент Джей Ди Вэнс и спецпредставитель Стивен Уиткофф. При этом влиятельность обоих «голубей» определяет лишь близость к президентским ушам: у них нет ни серьезных полномочий, ни значимого аппарата.

На встрече с Трампом, после которой были введены санкции против «Роснефти» и «ЛУКОЙЛа», присутствовали только Рубио и Бессент. До того Рубио сменил Уиткоффа в качестве руководителя группы по переговорам с Россией, что неизбежно означало и смену тона.

Уиткофф – оптимист, которому нравится обсуждать грандиозные экономические проекты вроде туннеля с Чукотки на Аляску. По сообщениям американских СМИ, он был единственным, кто на переговорах с украинской делегацией в Белом доме пытался давить на Владимира Зеленского по вопросу вывода ВСУ с Донбасса.

Рубио на экономику вообще не заточен, его функция – решение политических задач. По его мнению, решать задачу по прекращению боевых действий на Украине нужно путем давления на Москву, чтобы она согласилась на заморозку конфликта по линии фронта.

В промежуточном итоге возобладал подход Госдепартамента. Однако не во всем.

Еще один раскол произошел между ЦРУ и аналитической службой все того же Госдепа, которая называется Бюро разведки и исследований (INR). Если в Лэнгли оценивают возможность договориться с Москвой и прекратить конфликт вокруг Украины более-менее позитивно, то в INR считают, что руководство России к серьезным переговорам не готово. Как подчеркивают в ориентированном на республиканцев издании The Wall Street Journal, эти разногласия отражались в ежедневных сводках для президента.

Победило ЦРУ. Причем так, что в отделе по России и Евразии INR прошли увольнения по статье «сокращение штата», а кто-то решил уволиться сам. Даже в Госдепе признали, что из-за этих разногласий был подорван авторитет их бюро в Белом доме.

К слову, при президенте Джо Байдене ЦРУ было единственной значимой правительственной службой, где скептически оценивали перспективы Украины, призывали избегать эскалации с Россией и сохраняли канал связи с Москвой. И хотя теперь в Лэнгли руководит другой человек – Джон Ли Рэтклифф, сменивший Уильяма Бернса, аналитическая служба себе не изменила и по-прежнему играет за «голубей».

Третий раскол пролег между законодательной и исполнительной ветвями власти. В Конгрессе пришли в движение три антироссийских законопроекта – о введении пошлин против покупателей российской нефти, о постепенном изъятии замороженных в США активов РФ для передачи их Украине и о внесении России в список стран – спонсоров терроризма, что означает введение дополнительных барьеров для внешнеторговых операций. После завершения «шатдауна» конгрессмены готовы все это принять.

Руководство республиканцев уговаривает Белый дом поддержать все три «капитолийских удара» и указывает на развилку: либо вы надавите на Москву какими-нибудь мерами сами, либо это сделаем мы. Администрация Трампа несколько месяцев тормозила Конгресс, пользуясь тем, что у некоторых «ястребов» в следующем году переизбрание, и они критично зависят от поддержки президента. Но довести дело до того, чтобы парламент все-таки взял инициативу на себя, Трамп не мог, это стало бы опасным прецедентом для доктрины его второго срока, согласно которой внешнюю политику определяет глава государства, а Конгресс вправе подсказывать, но поперек батьки в пекло не лезет.

Даже в том случае, если Трамп усложнять отношений с Россией не хотел, ему важно было ввести санкции самому, а не в качестве зависимой от парламента фигуры. Поэтому он сделал то, что сделал, а теперь делает вид, что ждет результата, а пока – неопределенно долго – будет заниматься другими делами.

При этом динамика контактов с Россией явно попала в зависимость от динамики контактов с Китаем. Трамп решил сменить гнев на милость и довольствоваться малыми уступками со стороны Пекина, чтоб не начинать большую экономическую войну. Именно поэтому он встретился с председателем Си Цзиньпином, хотя еще недавно хотел упустить такую возможность и надавить на китайцев посильнее, к чему его склонял Бессент – сторонник торгового эмбарго против Китая.

На сей раз Бессент Трампа не убедил, скорее всего, потому, что американцев раздражает инфляция, и это заметно сказывается на рейтингах президента. В случае торговой войны между двумя крупнейшими экономиками мира рост цен неизбежно ускорился бы. Между главой американского государства и его народом тоже есть раскол, но не по российскому вопросу, а в целом. Политику Трампа не одобряют 56-58% американцев, что на пять процентных пунктов больше, чем в начале лета, а полностью поддерживают его только 19%, это антирекорд. Претензии к Белому в основном экономические – тарифные бои не только подстегнули инфляцию, но и вызвали панику на рынках.

В промежуточном итоге экономическую войну с КНР решили отложить, что автоматически сделало неактуальной угрозу о тарифах в 200-300% за покупку российской нефти, которыми Вашингтон несколько месяцев запугивал Москву и Пекин. Так санкции против «ЛУКОЙЛа» и «Роснефти» стали для администрации Трампа обходным маневром по обоим вопросам. Президент США развязал себе руки и избавился от неудобного обещания ввести завиральные санкции, утвердив взамен другие, чтобы сохранить инициативу за собой и не уступать ее парламенту.

Впоследствии санкционное давление на энергетический экспорт России может быть усилено, и дело тут не только в Украине. Есть два вопроса, по которым в США расколов нет. Можно считать, что в этом едины Белый дом, Конгресс, Госдеп, ЦРУ, «ястребы», «голуби» и народ во всем его многообразии, если верить социологическим опросам.

США должны продавать свои вооружения, если это выгодно. США должны выдавливать конкурентов с рынка энергетических ресурсов.

В этом плане в Вашингтоне все более-менее стабильно. Как бы ни шел диалог с Москвой по Украине, США при Трампе будут отсекать Россию от рынков сбыта нефти и газа, чтобы занять их самим, и будут поощрять покупку своего вооружения всеми странами, которые относят к лояльным. А если на паузу будет поставлено то или другое, Трамп станет считать, что это колоссальная уступка, за которую Россия ему многое должна.

Он поступал точно так же на своем первом сроке, когда об СВО не шло и речи, но США ввели санкции против «Северного потока» и одобрили продажу Киеву наступательных вооружений.

Трамп готов ждать, пока мир тут или там, так или иначе, но созреет, поскольку его, по большому счету, все устраивает: лавка работает, а деньги идут, пока Евросоюз готов их выделять для поддержки Украины. Со своей стороны европейцы собираются продлить конфликт еще как минимум два-три года, если верить заявлениям Зеленского и главы ЕК Урсулы фон дер Ляйен.  

Это не значит, что вопрос полного освобождения Донбасса от ВСУ, лежавший на столе переговоров, снимается с повестки. Но в условиях, пока Украина в руках Зеленского, а ее армия сохраняет способность к обороне, он будет решаться военным путем, а вероятность добровольного исхода оттуда украинских формирований всегда была исчезающе мала. Хоть при Трампе, хоть при Байдене.

Источник