Военкор Народной милиции ДНР Дмитрий Астрахань: «На что Россия сможет пойти ради Донбасса, должны решать сами россияне»

Сегодня Planet Today публикует интервью с военным корреспондентом Народной милиции ДНР, старшим лейтенантом Дмитрием Астрахань. Чтобы сразу снять возникающие вопросы, сообщим, что Астрахань – это не позывной, а Димина фамилия. Сам он из Донецка, где родился, учился и вырос. Здесь находится его дом, и живет его семья, которую он и защищает. Дмитрий является наглядным подтверждением расхожей лжи нынешней украинской пропаганды о том, что на Донбассе воюют наемники и регуляры из России, а обманутые мирные шахтеры и сталевары страдают под тяжелым сапогом оккупанта.

В интервью есть несколько вопросов о личном взгляде офицера на происходившие на Украине события, а также, - о нынешнем положении дел в регулярных воинских формированиях Донбасса, моральном состоянии их военнослужащих. Рассказывает он и об  отношении простых жителей Донецка к войне, украинской власти и России.

Ну и, собственно, само интервью:

РТ: Дима, ты участвуешь в событиях на юго-востоке Украины, практически, с первых дней. Расскажи, пожалуйста, что подтолкнуло тебя выступить против результатов очередного «майдана». 

Дмитрий: Наверное, было несколько причин. На самом «майдане», в отличие от предыдущего, было действительно много неонацистских организаций, и риторика многих «спикеров» изначально было крайне правой. Причём, с каждым следующим столкновением с милицией неонацисты увеличивали свой рейтинг и влияние среди протестующих. Практически через несколько недель после начала "проевропейских протестов", речь у активистов «майдана» стала идти о "национальной революции". А дальше – свастика, портреты Бандеры, и героизация  его последователей последовали почти сразу. Т.е. стало понятно, что за общей риторикой о "нации" скрывается абсолютно конкретный её образец - антироссийский, а во многом и, откровенно,  нацистский. Уже после этого, голосование в Раде по отмене закона о региональных языках, для меня было ожидаемым. А после бегства Януковича  банды «самообороны майдана» не только не собирались самораспускаться, но и увеличивали свою численность, при этом риторика окончательно сместилась в сторону "походов на Восток" и «наказания» дончан. Окончательно ставшие подконтрольными националистам СМИ открыто транслировали рассказы о «недочеловеках» и «ватниках». Для меня было понятно, что надо что-то делать. Хотя я, как и многие остальные, до самой Одессы не очень верил в то, что Украина пойдёт на полномасштабный террор. После Майдана ещё довольно долго казалось, что всё ограничится уличными драками и митингами. Думалось, что ни ЕС, ни Россия не допустят полномасштабной войны и геноцида посреди Европы. 

РТ: Как реагировали жители Донбасса на события в Крыму? Я имею в виду не пропагандистские и патриотические пророссийские лозунги, звучавшие по телевиденью, или, наоборот, попытки «топить» за Украину. Хотелось бы услышать что-нибудь о реальных впечатлениях и эмоциях простого населения. 

Дмитрий: Большинство откровенно радовалось за крымчан. Наверное,  люди испытали шок, и после первого и второго «майдана» многие просто не представляли, что Украина (и организовывавшие «майдан» определенные структуры  Запада) могут получить такой отпор и потерпеть такую неудачу после, казалось бы, окончательной победы. Конечно, все надеялись, что и у нас будет, как в Крыму. Или, что потеря  Крыма покажет Украине, что нужно идти на серьёзные уступки русскоязычному населению. Кстати, многие забывают, но в день крымского референдума в Донецке состоялись крупные митинги. "Подарим этот день Крыму", насколько я помню, это называлось, т.е. люди хотели отвлечь на этот день внимание украинских силовиков и нацистов от Крыма, дав возможность проголосовать. Сейчас об этом не очень любят вспоминать, но это было.

РТ: События в начале войны на Донбассе не позволяли в полной мере быть уверенным в положительном исходе сопротивления жителей юго-востока Украины. Не было ли у тебя каких-то сомнений в правильности выбора или страха последующего преследования со стороны нового украинского режима?

Дмитрий: Уверенности совсем не было, было много тяжёлых моментов. Страха за себя, наверное, было мало. Сильно боялся за семью, уже было понятно, что нацисты абсолютно не гнушаются никакими методами. Как и для многих других, всё стало на свои места после Одессы. Тогда я увидел стрим, на котором украинские "активисты" входят в здание,  и со смехом пересчитывают трупы, пиная каждый из них ногами. Было понятно, что подобное будет в практически любом городе, который сдастся. Наверное, можно было бы спокойно не высовываться, но я как-то попытался себе представить подобное, и стало непонятно, как потом смотреть на всё это.

РТ: Как оценивали дончане поведение президента Януковича, допустившего переворот и последовавший за ними конфликт? Что бы ты мог сказать бывшему президенту? В чем, на твой взгляд, главная ошибка его действий накануне переворота?

Дмитрий: Однозначно крайне отрицательно. Януковича дончане, надо сказать, и так не сильно любили. Но его нежелание бороться, и бегство было воспринято предельно негативно - как трусость и предательство. Ошибок было очень много: он дал вырасти нацистским движениям на Украине, много заигрывал с правыми, так и не сделал русский язык вторым государственным. Уже в ходе «майдана» никак не мог решиться на полноценный разгон националистов. До конца пытался балансировать между Востоком и Западом внутри страны, а в итоге его нерешительность привела к полному краху. Ну и главная ошибка в том, что он доверился обещаниям и пошёл на договор с протестующими, хотя было очевидно, что условия выполнены не будут. Даже если бы лидеры оппозиции и хотели, они уже не контролировали Майдан.

РТ: Скажи, как относятся гражданские жители Донецка к диверсиям со стороны украинских ВСУ и СБУ? Как они реагируют на то, что часть диверсий совершается их земляками? Не является ли этот факт свидетельством того, что  внутри ДНР все-таки есть сторонники  нынешней украинской власти?

Дмитрий: Ну а как могут относиться жертвы терактов к терактам? Кстати, я считаю, что некорректно употреблять слово "диверсия", поскольку, так или иначе, но диверсия – это военные действия, которые  должны иметь сугубо военные цели. Здесь же целью являются именно мирные жители и гражданская инфраструктура – а это уже самый настоящий терроризм, а не война. Сюда стоит отнести и террористические обстрелы городов, удары по водопроводам и многие другие преступления. Целью всех этих действий изначально является попытка запугать и создать панику, заставить население сдаться. А по поводу исполнителей этих терактов - ничего удивительного. Понятно, что украинские спецслужбы обладают на нашей территории контактами среди криминала, имеют возможность угрозами или подкупом вербовать исполнителей при пересечении линии разграничения. Кому-то пытаются угрожать жизнями родственников, живущих на той стороне. Каратели, не ограниченные в своих действиях ни законом, ни моралью, так или иначе находят возможности для осуществления своих планов.

РТ: Расскажи о моральном настроении в Армии ДНР? Можешь ли ты дать положительную оценку приданию  их воинским формированиям свойств, которые присущи только структурным подразделениям регулярных войск, т.е. подчиненность центральному командованию, строгая дисциплина, единая форма одежды, централизованное снабжение и т.п. Не проиграла ли армия, лишив свои подразделения определенной партизанской «вольницы», которая так привлекает людей с авантюрным складом характера?

Дмитрий: Моральное состояние я бы оценил, как нормальное. Понятно, что процесс строительства полноценных регулярных подразделений для многих людей достаточно болезненный. И в психологическом плане, и в смысле знаний и умений. Но уже давно идёт полномасштабная общевойсковая война, и вести её мелкими партизанскими отрядами - нереально. Регулярные вооруженные силы придуманы для решения своих задач, и с 19-го века, когда они приобрели свой более-менее современный вид, ничего лучшего не изобретено. Да, в каких-то конкретных типах действий партизанские отряды могут быть более эффективны, но заменить собой регулярные подразделения они не способны. Во многих частях, кстати, удалось сохранить костяк из людей, прошедших бои 14-15 года и имеющих соответствующий опыт, который они сумели передать пришедшему позднее пополнению. Попытки некоторых нечистоплотных комментаторов выдавать понятные проблемы человека, находящегося на фронте 4-5 лет, за проблемы армейского строительства - это, по моему мнению, спекуляция. За спиной у тех, кто сейчас на передовой, их дом, а это самая сильная мотивация.

В любом случае, создание Народной милиции (так называются вооружённые силы ДНР), по сути, на голом месте – это уже успех. Скажем, чтобы создать Афганскую национальную армию, США затратили огромные бюджеты и более 10 лет времени, а результат до сих пор далёк от совершенства. И это при том, что во время своего создания АНА не воевала, за них это делали американцы. Работа у нас сделана огромная, и очень мало сравнимых примеров в мире.

РТ: Как ты оцениваешь реальное состояние противостоящих вам формирований ВСУ? Существуют ли какие-то подразделения, отличающиеся лучшим положением дел? Как ты оценишь морально-психологическое состояние солдат и офицеров? Что ближе к истине -  громкие заявления Порошенко о «сильнейшей армии Европы», или  свидетельства о повальном пьянстве и наркомании в рядах ВСУ, постоянном невыполнении планов мобилизации?

Дмитрий: Украинские вооружённые формирования имеют очень разный, очень неровный уровень. Есть такие, как бригада МВД "Азов". Там новая техника, собственные тренировочные базы и инструкторы, «азовцы» сами отбирают для себя кандидатов. А есть линейные части ВСУ, которые просто разлагаются. Так что, состояние в среднем у украинских формирований плохое. Но при этом, есть высокомотивированные и подготовленные части. В том числе, и не скрывающие своей нацистской идеологии. Поэтому недооценивать их  потенциал, особенно, в смысле возможности обеспечить обострение на отдельных участках фронта, нельзя. Как нельзя сбрасывать со счетов и западную помощь, и постоянные попытки наладить обучение западными инструкторами. Например, уровень украинских снайперов за время войны вырос многократно. Они сейчас снабжены крупнокалиберными винтовками «Баррет» и другими образцами качественного снайперского вооружения, проходят серьёзную подготовку и стали крайне опасны.

РТ: Еще один вопрос: на начальном этапе конфликта ВСУ пыталось активно применять авиацию. Как сейчас обстоят дела: они просто боятся средств ПВО ДНР или закончились самолеты и вертолеты?

Дмитрий: И то и другое. Даже вначале войны Украина обладала очень ограниченным парком исправной техники. Причём вся она была устаревшей, 80-ых годов. А после этого были и крупные потери. При этом ДНР, не имея собственной авиации, уделяет вопросам ПВО самое пристальное внимание, тем более, что украинские лидеры регулярно делают заявления о том, что применение авиации в будущих боях должно склонить преимущество на сторону ВСУ. На всех учениях в ДНР отрабатывается прикрытие войск от атаки вертолётов и штурмовиков. Но на данный момент основной угрозой, на мой взгляд, является беспилотная авиация. Украинские войска широко используют дроны с зажигательными и осколочными боеприпасами, а в планах ВСУ закупка у Запада полноценных ударных беспилотников. Но и против таких целей налажена борьба. Активно используется стрелковое оружие, везде стоят посты воздушного наблюдения.

РТ: В СМИ постоянно появляются репортажи об успехах украинского ВПК в области создания нового вооружения и военных технологий. Не секрет, что практически все из них – попытки модернизировать хранящееся еще со времен СССР вооружение. Случалось ли тебе сталкиваться с какими-то новыми образцами военной техники или оружия украинских сил? 

Дмитрий: Успехи украинского ВПК хорошо иллюстрирует попытка запустить в производство 120-мм миномёт образца 1943 года, переименовав его в "Молот". На современном уровне технологий они не смогли достаточно качественно произвести оружие, которое массово выпускалось в СССР в условиях войны и эвакуации промышленности 75 лет назад! Причём, образцы, выпущенные в СССР, до сих пор служат и воюют по всему миру, а украинские миномёты регулярно взрываются, зачастую убивая и расчёты. Гораздо большую опасность представляют не новые украинские, а НАТОвские образцы вооружение и техники, массово поставляемые в ВСУ средства шифрованной связи, приборы ночного видения и т.д.

РТ:  Что можешь сказать о воспитательной работе с личным составом в рядах ВСУ? Проводится ли она вообще и приносит ли какие-то результаты? Я имею в виду подразделения, находящиеся непосредственно в зоне боевых действий?

Дмитрий: Сложно сказать. В "Азове" регулярно проводится, имеются и общественные организации, даже подшефные детские лагеря. Но эта работа изначально строится на идеях нацизма. В некоторых элитных подразделениях ВСУ - аналогично. А в среднем, там сложился какой-то криминальный уклад жизни. Вот пленный Качинский рассказывал, как командир продал его в рабство местному фермеру. И это нормальная практика.

РТ: Как сейчас живет прифронтовой Донецк? Имеются ли проблемы со снабжением? Очереди за продуктами? Какие-то ограничения для граждан в виде комендантского часа? Работают ли коммунальные службы и производственные предприятия?

Дмитрий: С 23.00 у нас действует комендантский час. Это самое заметное ограничение, которое сразу бросается в глаза всем приезжим. Многие районы города всё ещё подвергаются обстрелам украинской армии: Октябрьский, Петровский и др. Коммунальные службы героически прошли всю войну, и даже в самые тяжёлые моменты 14-го года выполняли свою работу, ими дончане по праву могут гордиться. Больших проблем со снабжением нет со времён 14-15 года, этот вопрос решён. Как постепенно решились основные вопросы со связью, интернетом и т.д.

РТ: Как относятся дончане к тому факту, что Россия не признает их независимость даже, когда, казалось бы, исчерпан уже весь набор санкций со стороны наших западных «партнеров»? Как ты думаешь, необходим ли разрыв торговых отношений с Киевом и прекращение экономических связей?

Дмитрий: Конечно же, большинству дончан хотелось бы мира, и возвращения к нормальной жизни. И подавляющее большинство хотело бы признания со стороны России. Но я не являюсь гражданином РФ, и не могу в этом смысле высказываться о санкциях и о том, что стоило бы сделать России и на какие ограничения ради признания ДНР могут (или не могут) пойти её жители. Ну а по поводу разрыва экономических связей с Киевом, я вообще считаю, что они должны быть максимально ограничены по возможности. По крайней мере, пока не произойдёт смена режима и денацификация страны. Ведь кроме ненависти, нацизм держится на сытом безразличии простого "бюргера". И если этот «бюргер» почувствует, что попытка закрывать глаза на факельные шествия отражается на его кармане, это может помочь избежать многих смертей.

РТ: Спасибо, Дима! Удачи и скорейшего возвращения к мирной жизни!

Глеб Зима специально для Planet Today