Guardian: Чем Германии и Европе "аукнется" победа АдГ?

"Что означает поразительный успех АдГ для Германии и Европы в целом" - под таким заголовком Guardian публикует статью профессора американского Университета штата Джорджия Каса Маддла.

В 1991 году, пишет ученый, в Бельгии произошло "черное воскресенье", когда на выборах ультраправый Фламандский блок получил почти 7% голосов. С тех пор сквозь подобное прошли многие страны Западной Европы - от Дании до Швейцарии. Теперь настала пора и стабильной Германии, и ее воскресенье оказалось много чернее, чем ожидалось.

Во многом отданные за "Альтернативу для Германии" голоса - это голоса против Меркель и ее политики "открытых дверей" по отношению к беженцам.

89% проголосовавших за АдГ считают, что политика Меркель игнорировала интересы людей, 85% хотят укрепления национальных границ, 82% убеждены, что 12 лет, проведенные Меркель во главе правительства, - вполне достаточный срок. Иными словами, АдГ явно выиграла от того, что проблема иммиграции вышла в предвыборной кампании на первый план.

Означает ли это что в обозримом будущем АдГ будет оставаться третьей - после правящих христианских демократов и социал-демократов - силой в германской политике? Есть немало оснований в этом усомниться, считает автор статьи в Guardian.

Во-первых, стоит отметить, что, согласно опросам, 60% всех проголосовавших за АдГ на самом деле голосовали "против всех остальных" и лишь 34% - убежденные сторонники партии. Свыше 70% заявили, что было бы хорошо, если бы за Христианско-социальный союз (ХСС) можно было бы голосовать и за пределами его родной Баварии. ХСС - партия куда консервативная и правая, чем ее общенациональный союзник - меркелевский ХДС.

Иными словами, связь АдГ с ее избирателем не такая уж прочная, а за пределами собственного электората она и вовсе воспринимается как политическая аномалия: лишь 12% опрошенных выражали удовлетворение политической деятельностью лидеров АдГ Алисы Вайдель и Александра Гауланда. Этот показатель много ниже, чем у остальных партий. Даже скандальная Сара Вагенкнехт, зампредседателя радикальной Левой партии, получила в том же опросе 44%.

Во-вторых, электоральный прорыв вовсе не означает электоральное постоянство. Нередко новые партии, особенно популистские и радикальные, с трудом формируют крупные цельные фракции в парламенте. В Германии так уже было с проходившими в земельные парламенты в 90-х годах Республиканской партией и Германским народным союзом.

АдГ тоже с трудом укреплялась в некоторых земельных парламентах, раздираемая внутренними противоречиями между "умеренными" и "экстремистами". Не легче придется и состоящей из почти 90 человек фракции в бундестаге, которая почти наверняка распадется на несколько идеологических и региональных подфракций.

Результаты выборов в Германии подпитают волну популизма, о которой много говорили в течение всего 2016 и в начале 2017 годов и который, казалось, слегка отступил после выборов в Голландии и во Франции. Из этих национальных выборов можно извлечь важные в более широком контексте уроки.

Урок номер один. Несмотря на то что пик популярности правых радикалов в опросах пришелся на период максимальной антииммигрантской истерии 2016 года, в 2017 году результаты выборов для них оказались близкими или даже превосходящими их исторический максимум. Это относится и к Партии свободы в Голландии, и к "Национальному фронту" во Франции, и теперь к АдГ в Германии. Судя по опросам, аналогичная ситуация сложится и с Партией свободы в Австрии, которая по результатам намеченных в стране на октябрь выборов имеет все шансы войти в правительственную коалицию.

Урок номер два. Как правило, преобразуясь в политические партии, крайне правые популистские движения - АдГ, Партия финнов в Финляндии или ЮКИП в Британии - неизбежно вступают в период внутренних раздоров. Более "умеренные" уходят, формируя свои собственные партии: так было в 90-е годы с "Национальным фронтом" и в начале 2000-х - с австрийской Партией свободы.

Третий и последний урок состоит в том, что по мере обретения голосов и мест в национальных парламентах традиционные консервативные - и особенно левые - партии медленно, но верно теряют свой электорат.

 Это означает, что складывавшаяся в течение десятилетий партийная система становится все более и более фрагментарной. В такой фрагментарной структуре популистские правые радикалы могут стать очень влиятельными даже со своими 10-15% голосов, хотя позиция их является скорее обструкционистской, чем конструктивной.

Сейчас комментаторы говорят о "сейсмическом шоке", который переживает политика Германии. На самом деле выборы показали не столько переход избирателей на сторону АдГ, сколько их размежевание с традиционными партиями.

"Чтобы стать реальной политической силой АдГ нужно выстроить единую и цельную парламентскую фракцию, - пишет профессор Маддл в заключение статьи. - Как показывает опыт и в самой Германии, и в других европейских странах, такой исход представляется маловероятным".

Источник