В Донецке поставили на Малороссии крест

Слово «Малороссия» вызывает сильное отторжение и поток негативных эмоций у слишком большого количества людей, поэтому от него необходимо отказаться. Об этом заявил глава ДНР Александр Захарченко.

При этом он отметил, что сама дискуссия о переучреждении государства, «ввергнутого в глубокий экономический и политический кризис и не предпринимающего попыток проведения кардинальных реформ по федерализации страны и поиску путей выхода из коллапса», была нужна и вызвала большой интерес общественности, получив широкую поддержку.

«Поступило много интересных, разнообразных предложений и комментариев, что свидетельствует о том, что эта дискуссия была начата не зря», — рассказал глава ДНР.

Он добавил, что нынешняя политика действующих властей Украины ставит возможность дальнейшего существования страны под угрозу, и Киеву стоит задуматься о своей нынешней «убийственной» политике".

Напомним, в середине июля Захарченко анонсировал создание Малороссии — федеративного государства с широкой автономией, являющегося «преемником Украины». Это вызвало бурную дискуссию и комментарии, по большей части негативного характера.

В Луганской народной республике заявили, что с ними эту инициативу никто не обсуждал. Официальный представитель Кремля Дмитрий Песков, комментируя заявление, отметил, что выдвинутая Захарченко инициатива является его личной и «подлежит осмыслению». Помощник президента России Владислав Сурков провел встречу экспертов, на которой дал оценку идее Захарченко, отметив, что шум по поводу «воображаемого государства Малороссия» в целом полезен, т.к. демонстрирует, что Донбасс воюет не за отделение от Украины, а за ее целостность.

В Киеве предсказуемо призвали Москву осудить провозглашение Малороссии. Президент Петр Порошенко ответил на заявление Захарченко обещанием восстановить контроль над Донбассом и Крымом. 

Осудить проект Захарченко как идущий вразрез с Минскими соглашениями, призвали Россию Франция и Германия.

— В центре Европы три с лишним года идет гражданская война, и Запад с этим смирился, — говорит заместитель директора Национального института развития современной идеологии Игорь Шатров.

— Проблема Донбасса перешла в разряд второстепенных. Это дает Украине карт-бланш на продолжение войны. Если переговорному процессу не придать новую динамику, боестолкновения возобновятся. Заявление Захарченко, во-первых, напомнило о существовании проблемы. Во-вторых, были предложены новые идеи. Но неверно выбранная стратегия их продвижения, свела дискуссию на нет. Вот Захарченко и пытается ее подогреть, растолковывая ранее сказанное.

 — Каковы практические итоги этой дискуссии? Ну, поспорили о терминах. Дальше что?

— Соглашусь с Захарченко в том случае, если дискуссия будет продолжена. Она нужна, потому что, действительно, способна сформулировать иные, альтернативные подходы к решению проблемы Донбасса. Ведь недовольство Киевом в украинских регионах нарастает. И Донбасс в лице Захарченко в этой ситуации не отделяет себя от Украины, напротив: фактически предлагает себя в качестве лидера переучреждения Украины. По-моему, Захарченко пошел на рискованный, но осознанный шаг, показав себя патриотом всей Украины, а не одного лишь Донбасса. В этом заключался основной посыл, который он направил Украине и Западу.

 — Для чего нужны эти дискуссии сейчас? Почему не в 2014-м году, а сейчас, когда четвертый год идет война, и уже любому понятно, что прежней Украины не будет?

— Дискуссии всегда лучше войны. Да, прежней Украины не будет. Но как будет устроена новая Украина, решается сейчас. Это дискуссия не о возврате на старый проселок, а о том, как и на каких условиях, вместе с Донбассом или порознь, Украина пойдет по новой дороге.

 — Как, по-вашему, должно выглядеть переучреждение Украины?

— По-моему, Захарченко об этом сказал. По крайней мере, вот как я понял его слова. Он напомнил о несостоявшемся государстве Украина, которое раздирается внутренними противоречиями и гражданскими конфликтами именно по причине своей несостоятельности. И переучреждение Украины с превращением ее в федеративное государство и переименованием хоть в Малороссию, хоть в Новороссию, хоть в Западную Русь, помогло бы перевернуть трагическую страницу истории и начать с чистого листа. Договор между регионами Украины о создании нового государства позволил бы снять внутреннее напряжение, помирить украинцев между собой. Кстати, в такой Украине найдется место и двум республикам Донбасса. Почему нет? Правда, вот Крыма с Севастополем в той Украине уже не будет.

— Александр Захарченко — руководитель республики, хоть и непризнанной, — напоминает политический аналитик международной мониторинговой организации CIS-EMO Станислав Бышок.

— Любой руководитель, особенно политический, должен время от времени обозначать перед людьми, за которых он ответственен, некий гипотетический образ желаемого будущего. Чем Захарченко, в числе прочего, и занимается. Проект «Малороссия» был как раз из этого ряда.

Поскольку глава ДНР живёт в русском информационном пространстве, для него в слове Малороссия нет никакого негативного контекста. Для украинского же гуманитарного пространства «Малороссия» — это почти такая же расстрельная статья, как и «на Украине» вместо «в». Разумеется, любая идея, завёрнутая в такую уничижительную, с украинской национальной (она же — националистическая) точки зрения, вызывает протест, даже если по существу идея в целом могла бы быть поддержана многими. Поэтому Захарченко, увидев такую обратную реакцию, поступил единственно правильным образом — отказался от неоднозначного термина.

— «Малороссия» доказала свою несостоятельность, и больше к ней не вернутся? Или это просто термин, а сама концепция имеет перспективу?

— Содержательная сторона проекта мало чем отличается от уже три года звучащих идей о федерализации или, по крайней мере, регионализации Украины. Киев не идёт на их осуществление, прикрываясь возможностью усиления в государстве сепаратистских тенденций. А здесь слова Захарченко пришлись как раз ко двору. Смотрите, мол, донбасские сепаратисты требуют регионализации — вы что, хотите, чтобы вся Украина превратилась в одну большую ДНР?

— Отказ от дискуссии по Малороссии означает возврат к строительству Новороссии? Или эта тема похоронена навсегда?

— В мире геополитики есть мало столь же нестабильных вещей, как этнополитические границы Центральной и Восточной Европы. Поэтому и проект «Новороссия» нельзя «похоронить» в принципе.

— Куда, по-вашему, дальше может зайти дискуссия по переучреждению Украины? Сколько это еще будет продолжаться? Будет ли Украина в итоге переучреждена?

— Если на рубеже 2013−2014 годов главными темами политической повестки были свобода, евроинтеграция и борьба с коррупцией, то сейчас фокус переместился в сторону поддержания законности и порядка. Виной тому, помимо конфликта в Донбассе, стало общее снижение качества жизни граждан и резкий рост преступности. В этой связи основной линией публичной дискуссии на ближайших парламентских и президентских выборах скорее будет построение, если угодно, вертикали власти. В перспективе, очевидно, к идее регионализации всё же придут. Но не уверен, что в форме именно «переучреждения» государства как такового.

 — Означает ли сам факт постановки вопроса признание того, что «Минск» в нынешнем виде нереализуем?

— «Минск» не критиковал только ленивый. Причём «зеркальная» критика шла, фантастическим образом, с обеих сторон. Проукраинские критики говорили, что Москва этим документом подрывает целостность Украины и в перспективе на законных основаниях сможет оторвать от страны тот или иной регион. Прорусские критики, напротив, утверждали, что «Минск» — это вариант «слива Донбасса» и вообще вершина национального предательства со стороны российских переговорщиков. Как видим, ничего из этого не произошло, при этом активные боевые действия завершились, и предпосылок их возобновления нет. Если не считать, конечно, алармистских заявлений, регулярно поступающих с обеих сторон.

Закончить полномасштабную войну — такова была основная цель «Минска». Что же до политической составляющей этих соглашений, то в их выполнении нет ничего невозможного. Другой вопрос, что для этого необходима серьёзная политическая воля, которую Киев проявлять не хочет. Отсюда и разговоры о том, что нужно отказаться от «Минска» и заключить какое-то новое, лучшее соглашение. Можно, конечно, и так поступить, но для этого сначала следует чётко установить, кто персонально виновен в невыполнении достигнутых в белорусской столице, выстраданных потом и кровью соглашений. И здесь повисает неловкая пауза, потому что виновники-то очевидны, но привлекаться к ответственности вряд ли кто-то согласится.

Источник